Ужасное сияние
Шрифт:
— Раз уж ты меня не тыкаешь с порога дизруптором или каким-нибудь обычным лазером, то, может, и дальше поинтересуешься?
Бесцветные глаза Дрейка блеснули. Шон проследил за его взглядом:
— А, это? На всякий случай. Но я не собирался в тебя стрелять, честное слово.
Дрейк кивнул. Шон подумал и медленно наклонился, чтобы положить арбалет на землю. Аладова трава отражала падающие на неё блики. В голове снова ворчала Айка: ты не знаешь, что он собирается сделать. А если убить? Взять живым и опять оттащить к Рацу? Они, мать твою, на тебя охотятся. Они тебя собирались уничтожить на месте. Ты для них Монстр.
— Видишь? Теперь я безоружен.
Дрейк поколебался, но
— И я, — сказал он потом.
— Вот и отлично. Садись, у меня есть немного деревенской медовухи и тенелист. Надо рассказать тебе кое-что о том, что творилось в Интакте, что делали со мной и почему я даже не очень жалею тех людей — нет, я не собирался их убивать, так получилось. Будет много дерьма. Плюс приправа: какие-то пророчества и потерянный город Лакос. Короче, веселее некуда. Ты не пожалеешь, что пришёл.
Шон пытался говорить с серьёзным выражением лица, но Дрейк так явственно пытался осознать — нахмурился, дёрнул желваками, сглотнул, — что Шон не выдержал и засмеялся на последней фразе.
— Начнём с тенелиста, идёт?
Дрейк послушно взял самокрутку из протянутого портсигара. Шон подкурил её.
— Садись. Разговор будет долгий, но я уже рад, что ты не кинулся меня сразу связывать и убивать. Всегда верил, что ты не такой уж тупой, даром что из Табулы. Эй, извини. Тупая шутка. Наверное, всё-таки немного нервничаю.
— Говори, — сказал Дрейк. — Я тебя слушаю.
— Почему мы вылезли из рапторов? Эй, нам обязательно идти пешком? — Нейт пытался догнать Леони. Та двигалась очень быстро, словно протезы ей поставили от бёдер, сразу два и железных, а не на руке. Она надела какую-то штуку поверх правого глаза — окуляр, как она объяснила, помогает видеть в темноте.
— Эй. Тебе-то хорошо, а мне ни зги не видно!
— Заткнись ты уже, — пробурчала Леони, а потом спохватилась. — Ладно, извини. Раптором просто светить не надо, тут не про аладов вся заварушка.
— А про что?
Та пожала плечами. Неоновый электрик, маджента и фуксия рябили ориентирами, они прорезались сквозь темноту. Под ногами почти не гнулась аладова трава, Нейт давно знал — вот такая она и есть, как будто прозрачная и бесплотная, недаром её «демоновой порослью» называют. Сейчас это пригодилось: они ползли только что не на корточках, прячась в зарослях, которые не шуршали, не пригибались и вообще почти не реагировали на их присутствие.
— Хрен его… о, смотри.
Леони толкнула его вниз, Нейт пригнулся и попытался присмотреться. Ночь выдалась тёмной, безлунной — с тем же успехом он мог сунуть голову в улей мурапчёл и пытаться что-то разглядывать внутри. Но Нейт всё же заметил желтоватые блики фонарика, который высветил две фигуры-тени. Одну — очень высокую, широкоплечую, с коротко стриженными белыми волосами — не узнать было невозможно.
— Дрейк!
— Тихо ты, — буркнула Леони.
Второго типа Нейт никогда не видел, зато фонарь висел на его поясе и помог определить, что одет тип в какое-то тряпьё. И положил на землю типичный рейдерский арбалет.
— Рейдер, — похвастался знаниями Нейт. — К нам такие приходили. Этого мужика не помню, но…
— Заткнись.
Нейт хмыкнул. И некстати вспомнил, что его всё равно выкинут взашей с базы, отправят в Ирай — город-пограничье, где обучение гораздо суровей, чем на базах; его вернут к рапторам, но спустя несколько лет, он больше никогда не встретится ни с Леони, ни с Дрейком. В носу гадостно защипало.
Их разделяло теперь метров пятьдесят. Пару раз оба оглянулись, Леони ныряла в заросли и замирала неподвижно. Нейт копировал.
Двое разговаривали о чём-то, но подходить ближе значило бы обнаружить себя. Рейдер потыкал плоским камнем в сложенное кострище, заставив его разгореться заново. Нейт едва не похвастался своими познаниями — мол, это он угли, «каменное топливо» оживляет, я так тоже умею, — но хватило ума промолчать. Человек был высоким, худощавым, с тёмными длинными волосами. Дрейк сидел и курил тенелист, похоже, молчал и смотрел перед собой или в землю. Рейдер разговаривал активнее, жестикулировал, взмахивал руками. Пару раз топнул ногой. Как назло, ветер относил звуки в противоположную сторону, и можно было разобрать только малопонятные отрывки — что-то про лаборатории, эксперименты, рапторов.
«Ну и чего?» — Нейт тронул Леони за лодыжку. Та свирепо обернулась к нему. Нейт пожал плечами — мол, ничего ж не понятно. Леони скривилась, это было заметно даже в темноте из-за её яркой краски на волосах и протезе.
Нейт обернулся и показал в сторону раптора — мол, ну вот, Дрейка мы нашли, тот чего-то затеял, но мы всё равно не узнаем, а меня так или иначе отправляют в Ирай. Леони мотнула головой.
«Ну и ладно», — Нейт повернулся в нетронутой и неизменной траве. Пусть она остаётся. Пусть они тут делают что угодно. Вдвоём, втроём — его-то какое дело.
Краем глаза он заметил голубоватый диск — в точности такой же, как тот, что перенёс его из родной деревни неизвестно куда. Телепорт вздрогнул живым страдающим существом, гладь изогнулась, словно в предсмертной судороге. Надулся массивный пузырь.
— Там! Что-то! — не выдержал и заорал Нейт.
Дрейк хорошо помнил битву с «трёшками». Шона, который «выманил» аладов за собой, твари как будто послушались. Ну, или «намагнитились». Это дало время поставить двух рапторов двумя вершинами треугольника, заманить аладов в середину, а потом Шон бежал со всех ног, чтобы безмозглые сгустки света с характерной разросшейся паутинной «аурой» двойников не среагировали, не сдвинулись места. Они ударили сдвоенными лучами. Этого хватило — правда, один из «трёшек» успел рвануть в пароксизме голода; будто воздух и земля лопнули откуда-то изнутри. Механизмы очутились на краю обрыва. Раптор Дрейка опасно кренился, и тогда Шон выбросил стальной трос из «хвоста», помогая вытянуть механизм на относительно безопасную территорию.
«Он меня тогда спас», — об этом Дрейк не забывал, когда приказали ловить «Монстра».
В глубине души, похоже, он никогда не верил, что Шон стал убийцей и… предателем? Это вообще бессмысленно, кого предавать, на чью сторону перебегать? Аладов, что ли? С тем же успехом можно пытаться возглавить мурапчёлий улей — прямо вот маткой, яйца откладывать.
«Оказывается, мы не на одной стороне», — Дрейк бывал в Интакте всего пару раз, ему не понравился летучий город с его вытянутыми конструктами, цветными огнями, чудилось, что антигравы вибрируют и сбоят, того гляди — рухнет. Умом понимал — невозможно, скорее луна на землю упадёт, но всё равно не мог отделаться от неприятного ощущения. И всё же он доверял всем этим учёным, врачам, они приходили помочь — и помогали, программа добровольцев ничем не отличалась от других разработок, от искусственной руки, которую они поставили Леони.