Узлы и волны

Цой Анна

– И насколько всё плохо? – улыбнулась я.

– Ровно десять глубоких борозд от середины вайнскота до самого пола, – он начал подниматься по ступеням, – и немного рядом на краске в дверном проеме. Ничего существенного – он проказничает стабильно раз в неделю.

Это было ужасно мило.

– Так ты согласен на обмен? – напомнила ему.

– Мне уже не нравится твой сюрприз, – прямо сказал он, – ты пытаешься придать ему больший вес, чем он заведомо может иметь.

Я фыркнула.

– Ты его ещё не видел!

–

Я бы обрадовался только в том случае, что сюрприз это ты, и ты сейчас лежишь на диване кверху ножками рядом с бессовестным Гисом и… а-нет. Тебя здесь не наблюдается, Ая. Поэтому никаких фото, – насмешливый тон.

Но я же точно знала, что всё получится!

– Открой папку, Оз, – промурчала, – которую я тебе отправила. А после напиши мне своё решение. Всё, я жду.

Я сбросила вызов. Зайти в чат, убедиться, что ещё не прочитано, начать отсчёт:

– Один, – медленно.

Прочитал.

– Два.

Скачивание.

– Три.

Открыл или нет не знаю, в его телефон у меня доступа не было.

– Четыре, – стуча сердцем быстро.

Ничего.

– Пять, – не понимая.

Тишина.

– Шесть.

Эй.

– Семь, – с тяжелым вздохом.

Даже не пишет.

– Ну и пошел ты в задницу, – откинула от себя телефон.

Уведомление! Я запуталась в покрывале.

«Одна фотография. Без смайликов, странных фильтров и одобренная мной», – написал мне.

Я взвизгнула!

«Спасибо. Ты лучший! Та на двухместке?», – с красным сердечком.

«Чересчур сексуализированно. Выбери что-то без поцелуев и вульгарности», – под мой разочарованный вздох.

«Ты под этот критерий поставишь всё, кроме двух наших системных фото, расположенных рядом», – отправила ему.

«С бала Фратрии? Где мы танцуем?», – я не стала выставлять её раньше.

У меня на ней взгляд такой… сильно влюбленный.

«Её», – короткое.

И тишина. Пока я искала хорошее качество, немного затемняла фон, обрабатывала своё лицо и выставляла, он молчал. В чате его тоже не было, что навевало на некоторые мысли о том, что фотографии его увлекли сильнее, чем я сперва подумала. Поэтому и писать не стала. Он сделал это сам через полчаса.

«Ложись спать», – короткое.

«Как тебе результат?» – спросила.

«Удачно», – видимо сам уже почти уснул он.

«Я тоже подумала сперва, что она даже смайлика не достойна, но сейчас… ракурс удачный, хотя ты какой-то слишком сосредоточенный», – я приблизила ленточку из кольца на моих волосах.

Белую.

«Про фото согласен, хотя я говорил не об этом. Всё. Пора спать. Через минуту твой телефон…» – экран потух.

Дочитать я не успела. Это что такое?! Как бы я его не тыкала, реагировать он перестал. Скрестила на груди руки. Сломаться он не должен был, поэтому…

– Пап, напиши этому… крокодилу, что он ещё, помимо этого, баран упрямый! – высунулась в коридор и заорала.

– Спокойной ночи, Ая, –

хихикнул папа, – уже пишу.

– Спокойной, – буркнула я, выключила свет и нырнула под одеяло.

Стоп, а о чём он тогда писал?

Глава 5

Наш автомобильный дуэт выбрался из Берлинга на пятом сообщении Оза.

«Слишком поздно, если иметь ввиду, что твой отец отрицает скоростные режимы выше полусотни километров в час» – то самое ворчание.

«Оз, ложись спать обратно. Тебе ещё можно валяться полтора часа. Для чего тебе сейчас писать мне?» – ответила.

«Для контроля. Прекращай распоряжаться моим временем» – недовольное от него.

Я закатила глаза.

«Ты же этим занимаешься» – с подмигивающим смайликом.

– Хорошо, что мы сейчас без Лернта, – как-то судорожно выдохнул папа, – от него начинаешь уставать ещё в первый час, когда он рядом.

Я пожала плечами.

– Ты предвзят, пап, – перевела взгляд с экрана телефона на деревья, проносящиеся мимо, – хотя, может это потому, что я для него внучка, а ты…

– Враг номер два, – усмехнулся мужчина, – сдвинутый вчера благодаря Озу с первого места.

Это удручало.

«Моя прямая обязанность – контролировать тебя. Твоя – не делать этого. Поэтому не драматизируй. Сколько вам ещё ехать? Я уверен, что вы опоздаете» – крокодилья вредность.

Отослала ему розовое сердечко и заблокировала телефон. Он, естественно, увидел, что я вышла из чата, и продолжил что-то строчить. Уведомления сыпались стабильным дождиком.

– Деда можно понять, как и тебя, – продолжила разговор с папой.

Последнее время мы делали это ужасно редко. Как бы ни было это прекрасно и неприятно одновременно, но Оз вытолкнул из моей жизни многое, чем я дорожила. Он заполнял собой всё пространство в сердце, помещении и времени. Мел вчера напомнила мне об этом.

– Ты очень мягкая, Ая, – улыбался папа, – нам с мамой повезло.

– Неподходящее слово, – взглянула на загоревшейся от сообщений Оз-зи экран, – вы меня такой вырастили, а не я сама, – улыбнулась, – так что скажи спасибо себе.

Звучало стращающе. Вроде как в моих ошибках тоже виноват он. Но я решила про это помолчать – тем более сам папа щурил глаза от положительных эмоций.

– Я начал про Лернта не просто так, – неожиданно выдал он и взволнованно повернул руль, – хорошо, что он сейчас не сможет ничего подслушать.

Серьёзный разговор? Ух ты! Не про Оза ли часом? То самое письмо королевы, про которое говорила мама?

– Ты, наверное, подумаешь, что мы это придумали только потому, что ты медленно от нас сбегаешь, – он нервно хихикнул, – и возможно ты будешь права, потому что мы оба плохо реагируем на пустой дом без тебя, – он собрался с силами, – мы с твоей мамой решили завести ещё одного ребенка.