Узоры на твоей коже
Шрифт:
Она сбилась по пути к озеру, последнему пристанищу её поисков, которое могла вообразить, споткнувшись о каменный валун под коркой снега.
Чёрное озеро стало таким же знаковым местом в их свиданиях, как и Астрономическая башня или библиотека. Здесь они подолгу откровенничали, признавались, смеялись и собирали свой собственный пазл, который впоследствии сложился в картину их мира.
Слабое мельтешение вдалеке взбудоражило её надежду, и Гермиона, ни секунды больше не мешкая, побежала туда. Но, чем стремительнее она
Без сомнений, это был Драко.
Она замедлила свои шаги, подбираясь к его фигуре, осторожно ступая ботинками по промёрзлой земле. Чёрное озеро было частично замерзшим, в местах у берега, где отсутствовал лёд, вода замерла на месте.
Драко сидел к ней спиной в одной лишь рубашке, а тёмная мантия, была откинута чуть поодаль. Он, вцепившись кулакам в заснеженную траву, сжимал её и весь трясся от холода, будто только что вылез из ледяного озера.
Гермиона не знала, сколько времени он уже просидел здесь. Она сжала на себе свою походную мантию, глубже закутываясь в неё от пронизывающего ветра.
Подойдя как можно ближе к нему, она попыталась дотронуться до его плеча рукой, но он с силой отдёрнулся, и бросив вырванный клочок травы с замёршей землей в сторону, склонился, взъёрошивая волосы, издавая внутриутробное рычание.
— Драко? — Гермиона тихо присела на корточки, пытаясь не нарваться на резкость, — что с тобой происходит?
— Уходи, — процедил он и отвернулся, чтобы его лица не было видно.
— Да что, чёрт возьми, случилось? — она со слезами на глазах всё-таки осторожно дотронулась кончиками пальцев до его спины. Рубашка была слегка влажной и холодной, а сам он дрожал, словно его охватил тремор.
— Пойдем, тебе нужно согреться, и объяснишь мне уже всё, наконец.
— Уходи, я сказал! — вновь кинул он. — Да, я знаю, что могу очень пожалеть из-за своих слов, но тебе лучше уйти. Прямо сейчас.
Его голос был резким и колким, как тот самый лёд на берегу озера.
— Я никуда не уйду! — засопротивлявшись прокричала она прямо возле его уха, — я просижу здесь с тобой ровно столько сколько и ты.
— Настырная, — хмыкнул он с грустью, — упёртая! Глупышка… — он сошёл на шёпот.
Гермиона обошла его и опустилась на колени, схватив его за подбородок и поворачивая к себе с усилием. Его лицо было отчужденным, с гримасой боли, вокруг рта на подбородке смазана свежая кровь.
Драко вздёрнул голову, вырываясь из её рук и устремил потерянный взгляд в даль.
— Я умираю изнутри. Каждый день, — после этих слов, он порвал на себе рубашку и выпрямился перед ней. — Вот, что он делает со мной! Вот, что он делает с нами! Ты видишь это? — Драко прокричал это так громко и с надрывом, что с ближайшего дерева взлетели напуганные птицы.
Гермиона охнула, прикрывая рот ладонью, и слезы тут же скатились по её щекам. Перед ней было зрелище, которое заставило её сжаться
Немой крик застрял где-то в её горле, и она сдвинулась на несколько дюймов назад.
— Самым сложным оказалось защитить тебя от себя самого, Гермиона, — Драко опустил голову и погрузил пальцы в белые пряди своих волос, марая их алыми разводами.
— Нет-нет-нет, — зашептала она, осматривая его тело, покрытое испариной и кровью. Она вновь приблизилась к нему и запуталась пальцами в полах его разорванной рубашки, роняя капли слёз на промёрзшую землю, как будто тем самым пыталась склеить его разрозненные осколки, но всё разваливалось под её руками.
— Лишь я виновата в этом, — причитала она, и её губа подрагивала от всхлипываний. Она была так слаба сейчас и шептала всё, что только приходило в голову.
— Уходи, прошу тебя. Это пройдет, ангел.
— Когда всё это началось Драко? Как долго ты скрывал от меня свою боль?
Как давно она перестала быть нашей?
Её колени онемели от холода и твёрдости прибрежной почвы. Мелкие камешки врезались в кожу и ранили её, но болезненность этих ощущений не была похожа на ту, что бушевала в её груди.
В его груди.
— Я не знаю, не знаю, Гермиона, — Драко задыхался от невозможности вздохнуть, ловя новый приступ кашля, от которого его ладони вновь окрасились кровью.
Знакомый вкус растекался по горлу, обжигая слизистую как жидкий металл. Клетка за клеткой его тело осквернялось чужеродным проклятием.
Он погибнет. Его час близок.
Драко кивнул сам себе, осознавая этот факт, и сильнее сжал челюсти. Правда была в том, что он знал, когда всё пошло не так, и когда призрачная рука смерти потянулась за ним, хватая за горло.
— Прошу тебя, уходи сейчас же. Я вернусь позже, — потребовал он, и, пытаясь встать, оттолкнул её руки от себя, но не устоял на ногах и упал навзничь, глухо ударившись спиной о наст снега позади.
— Я не оставлю тебя вот так, Драко! Мы сейчас же отправимся к Минерве, с тобой происходит что-то ужасное.
— Только не старуха Макгонагалл, — прохрипел он. — Мне нужно перенестись… портключ… в Мэнор. Мне станет лучше, уже скоро, — успокаивал он и её, и сам себя, водя рукой по предплечью и растирая жалящее ощущение. Он только что пережил приступ, но пауза была недолгой. — Я не хотел, чтобы ты видела её… — признался он и скорчился. Весь испачканный собственной кровью, он выглядел устрашающе.
Сражаясь сам с собой, он позволил тьме поглотить его.
— Я никогда бы не позволил ему отнять тебя у меня, — Драко поднял на неё свой истощённый взгляд, который молил её.