Узурпатор
Шрифт:
– Всего несколько слов.
– Скажи… хм, «Lux in tenebris».
– Свет во тьме?
«Если хочешь, чтобы свет сиял ярче – помести его источник во тьму!»
– Ну да. На самом деле слова ровным счетом ничего не значат, но в магии Слова они помогают сосредоточиться и направить Силу в нужное русло. Собственно, магия Слова, Жеста и Разума только способами формулировки и различаются. Но латынь почему-то подходит для заклинаний лучше, подозреваю, что причина в том, что по латыни любая чепуха будет звучать достаточно изящно.
Повторять, казалось бы, достаточно простую фразу
– Ну ладно, – с профессорским выражением в духе «это не студент сдал, а я – сдался», махнул рукой князь. – от акцента так быстро все равно не избавиться. Давай лапку.
Ладони Элион легли на украшенную загадочными письменами, в которые вплетались замыкающие магию руны, дверь. Фобос встал за спиной у сестры и положил руки поверх, закрыв ее ладони своими. Волосы из распустившейся косы, в которой князь прятал кинжал, серебристой занавесью почти скрыли их обоих, стоило ему чуть склонить голову.
Как-то механически девочка отметила, что перстня с темным сапфиром на руке брата нет: то ли забрали подручные Вероники, то ли сам предпочел не таскать драгоценности в «неблагополучный» квартал и оставил перстень в замке – на пальце можно было даже разглядеть тонкую полосу чуть более светлой кожи.
– Lux ex tenebris! – негромко произнес Фобос.
– Lux in tenebris! – голос Элион дрогнул в самый неподходящий момент, и девочка в душе порадовалась, что стоит к брату спиной и не может видеть его красноречивого взгляда.
Магия Фобоса была как мороз, пробирающий насквозь. Не холодный ветер, нет – движения сперва и не чувствовалось, до тех пор, пока эта магия не смешалась с ее собственной и не закружилась небольшим смерчем, не хуже настоящего ветра окончательно взъерошив девочке волосы, наверняка сделав голову похожей на одуванчик, а более длинные и тяжелые волосы князя перебирал куда бережнее и аккуратнее.
Холод магии Разрушения прошел сквозь нее, словно заключив сверкающую волну магии Созидания в хрупкие, но задающие верное направление рамки, как в тонкую ледяную корочку.
Отражающие магию руны на стенах рассыпались в пыль, дверь слетела с петель и ураган двух чужеродных магий отправился гулять по узкому коридору, раскидав понабежавших охранников, как тряпичные куклы. До слуха донесся безумный даже не крик – животный вопль боли.
Вслед за волной Силы пришла опустошенность, и Элион во второй раз за вечер рухнула на руки брату – на этот раз отрубившись окончательно.
Когда сознание вернулось, девочка обнаружила себя лежащей
– Что ты сделал? – приподнявшись, осторожно спросила Элион. – Она хоть жива?
Сидящая на одной из раскуроченных досок, которыми щерились перекосившиеся стены, черно-серая ворона хрипло каркнула. Вполне земного вида обыкновенная городская птица. Девочка запоздало вспомнила, что ворон – как и вообще птиц – в Меридиане никогда не водилось.
========== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Галгейта ==========
– То, что она говорила – правда?
– Чего-то подобного я и ожидала, – Советница выглядела довольно подавленной: хвост безжизненной тряпкой волочился за ней по полу, прическа из щупалец безжизненно поникла, а широкое, как тарелка, лицо еще сильнее обрюзгло и словно бы постарело.
– Вы имеете в виду организацию этих болванов, нянюшка? – уточнил Фобос. – Так они всегда были. Помниться, в последние годы правления матушки возникли объединения с такой же идеей, а после ее смерти всплыло, что кое-кто из министров Совета поддерживал или даже создал и возглавил подобные сборища. Полагаю, они существовали всегда: то сидели тихо, то снова поднимали голову. Кстати, насколько я могу судить, кое-кто перебежал туда из собранной Калебом шайки.
– Шутишь? – встрепенулась молчавшая с самого возвращения Элион. – Зачем им это?
– Наверное, они тоже остались без цели и смысла. Всю жизнь прожив в подполье диссидентами они ведь больше ничего и не умеют, кроме как учинять беспорядки. Просто нашли себе для этого новую цель. А может, и раньше рассчитывали избавиться от нас обоих, воспользовавшись твоей помощью против меня. У Калеба, конечно, были иные планы, но первое время после переворота он провел сперва в вазочке на столе твоей подружки, а потом – в Кондракаре, поэтому инициативу перехватили другие. С одной стороны: бывшие солдаты, оставшиеся не у дел, с другой – бывшие бунтовщики в аналогичной ситуации. И те, и другие просто предпочли заниматься тем, что привычно.
– Но они же совсем неплохие люди… то есть… я помню некоторых из них, и…
– У тебя все просто замечательные, – насмешливо заметил князь. – Это у тебя от матушки: она тоже умела в окружающих видеть только хорошее, не исключаю, что именно поэтому я всегда был для нее все равно, что пустым местом.
– Вы прекрасно знаете, Ваше Высочество, что это неправда, – строго отрезала Галгейта.
Фобос раздраженно отмахнулся, снова обращаясь к Элион.
– Ты вообще в курсе, чем эти партизаны тут вообще занимались? Разбойничали. То есть, сперва-то по большей части пакостили по мелочи да воровали, когда Калеб там в лидеры выбился, действовать стали куда более слаженно и целенаправленно: уже не столько по-разбойничьи, сколько по-партизански. Даже догадываюсь, из каких именно моих книг он всего этого набрался, но тактика действенная. Ладно, это не так уж важно.