Узы крови
Шрифт:
Вот и сейчас так, только монета легка на другую сторону, открывая глазам теплые картины безмятежности и определенности. За чуть более четыре месяца я успел привыкнуть к этому месту. Видимо сказалась опасность и жестокость мира. В таких местах уютный дом подобен божественной цитадели, святилищу. Однако приоткрывшаяся память подсказала мне термин из прошлой жизни: «борьба с демонами». Да, как оказалось, я сражался с ними еще тогда. Только другие они там. Демоны того мира живут лишь в головах людей, и должен признать, там они гораздо опаснее...
*****
В
– Ыаааауууу... – раздалось протяжное гудение стен замка.
– Кажется, мой сын вернулся с задания слишком взбудораженный, – тронная зала отозвалась басом на завывания очередной жертвы, готовой вот-вот стать новой игрушкой младшего сына Лорда. – С чем это связано, Равиос?
– У меня нет ответа, господин... – сухо, совершенно без эмоций отозвался воин с черными провалами тьмы вместо привычных желтых глаз.
– Хочешь сказать, что ничего примечательного не случилось?! – Неожиданно взревел Высший демон, приподнимаясь на троне.
– Мне известно, что в свите молодого господина немало ваших «глаз и ушей», но я не ведаю, что доносят их языки по возвращению в Сарос. – На лице воителя не дрогнул ни один мускул, даже несмотря на давление ауры правителя. Каждый Высший обладал этой таинственной силой. Хаос в их благородной крови отметился особо сильно, что позволяло ее носителям повелевать «простыми» демонами. Однако не всеми, ведь «черных» оберегала крупица Тьмы, с которой они научились взаимодействовать. За это их презирали, но чувства эти возникали в сердцах подданных других Доминионов из-за элементарного страха. Демоны ненавидели страх, но более всего тех, кто пробуждает в них это мерзкое чувство.
– Тебе и не нужно ничего знать, слуга, – дернул щекой Тухар, грузно падая в холодные объятия золотого трона. Лорд Сароса с малых лет отличался мощью и крутым нравом. Он словно пустынный роган, несся к своим целям, сметая все на пути. Его тело крепло день ото дня, а вместе с ним и сила его слова. Он стал правителем Доминиона Сарос праву сильного. Он заслужил уважение отца и своего народа. Да, он жесток и резок на расправу. Не всегда справедлив, ибо эмоции порой захлестывают его с головой, обдавая горящими волнами. Но вместе с тем, Тухар источает неимоверную мощь. Вполне вероятно, что он сильнее остальных своих собратьев-властителей. Разве что Убэд способен дать равный бой, но это лишь мысли. Высшие никогда не льют кровь друг друга, слишком уж она ценна.
– Ты все еще верен мне? – Будто невзначай спросил Лорд, обнимая взглядом роскошное убранство тронной залы. Великолепные картины былинных битв, окантованные рыжим металлом, вместе с десятками
Да, Великий Тухар Крушитель, обладатель трех ключей в предыдущих Жатвах, боялся своего сына. Сотни раз он хотел удавить собственными руками семя, что взошло в проклятой земле, но не смог. Прошедший сотни битв, насмехающийся над смертью воин, уступал силе взгляда сначала юноши, а теперь уже и мужчины. Высший никому не признавался в своих чувствах, но видел, что его эмоции разделяют все обитатели замка. Почти все...
– Я никогда не был верен тебе, Лорд Сароса... – холодным лезвием пространство разрезал голос таинственного хаосита. Тьма в его глазах клубилась с неизменной скоростью, отображая непоколебимый характер своего носителя, – ...как и мои братья, что служат семьям твоих венценосных коллег. Видящие верны лишь своему слову и Высшей цели.
– Ступай, Равиос... – скривился Лорд, вздрогнув от очередного завывания жертвы Кафиля. Тухару на мгновение померещилось, что это не он дернулся, а содрогнулся сам трон, который до сих пор крепко поддерживал своего хозяина...
Равиос, молча исполнил требование Лорда и двинулся в сторону выхода. Уже придерживая рукой одну из створок величественных дверей, видящий вдруг подал голос:
– Ты спросил, не случилось ли чего необычного за время похода... – Лор вынырнул из омута тревожных мыслей и бросил взгляд на Равиоса, ожидая продолжения:
– Молодой господин встретил юношу, довольно-таки необычного. Скорее всего, он благородных кровей, но тщательно это скрывает. Он него не веет концентрированным Хаосом...
– И что? Сколько, таких, как он, топчутся в медных песках Пустошей? – Раздраженно скривился Лорд. Он надеялся услышать что-то стоящее, за что можно зацепиться. А в итоге пустышка. – Это обыкновенный бастард кого-то из низших веток императорского древа.
– Возможно, – согласился видящий, – это объяснило бы то, что этот юноша закрыл малый разлом, но не объясняет того, что я почувствовал в нем Тьму...
– И зачем он моему сыну? – Тухар приободрился.
– Думаю, он нашел себе новую игрушку... – безразлично бросил Равиос.
– Так почему же это юноша еще не здесь, закованный цепями в этих проклятых подвалах моего замка? – Не сдержался Лорд и снова повысил голос. В последнее время он все больше переживает за жизни своих старших сыновей. Тот, кто убил собственных братьев, боится за детей. Правила этого мира понятны и просты: останется лишь один Владыка, но на троне Сароса Тухар хотел бы видеть воителя, а не местное «пугало», чье имя заставляет стынуть кровь в жилах его подданных.
– Полагаю, что игрушка еще не «созрела»... – ухмыльнулся видящий, и Лорд пожалел о том, что увидел эту картину. Он воин, но не дурак, и прекрасно понимает, почему повинный Первого Доминиона стал все больше молчать в присутствии Лорда, и все больше говорить, когда остается наедине с Кафилем. Подобное тянется к подобному...