Узы крови
Шрифт:
– Майкл?
– Не угадал, подонок, – с этими словами Ренси толкнул убийцу собственного брата в пучину. Обрушившись на скопление трупов, тот потерял сознание, ударившись о чей-то доспех. Сверху посыпались изуродованные тела.
Спешившись, Клаус последовал за недобитым выродком. Нельзя оставлять его, не то он вновь спасется и продолжит бессмысленный террор. Осторожно лавируя на очень острых камнях, он скатился вниз, при этом пронзая одного из безбожников. Тут, увы, правили не живые существа, а хаос. Он преобладал, как беспорядочно разбросанные туши с нехваткой почти всех конечностей. Мертвяки повсюду. Их становилось все больше и больше. Резкий металлический скрежет, сопровождаемый топотом копыт и звуками боевого рога, вынудил сражающихся обернуться. Три черных леопарда красовались на оранжевых стягах. Их владелец, не скрывая триумфальной усмешки, вел за собой триста хорошо
С ними рядом был Эндрю, старший сын несравненного Звезды Востока, скачущий с мечом наперевес. Злодеи, шокированные предательством одного из самых верных приверженцев догматов инквизитора, побросали оружие и ретировались, но путь им отрезала группа под командованием гиганта с шипастым молотом. Пусть и они тоже ощутят, каково это – умирать с раскроенным черепом. Но не все тряслись от страха в надежде разжалобить спасителей. Уэйнвуд продолжал яростно отстаивать пустоту в виде предположительно мертвого господина и его рухнувшей империи. Повстречав второго племянника в общей суматохе, он без предупреждения налетел на него, дабы утащить за собой в преисподнюю. Негоже двоим сыновьям Орсона оставаться в игре. Увернувшись от опасного выпада, Рекс пошатнулся, но сумел удержаться на ногах. С гадливой усмешкой Змей принялся напирать на раненого оппонента, но тот напрочь отказывался сдаваться.
Споткнувшись о валяющееся на земле копье, Темплтон упал. Лезвие клинка сразу же коснулось шеи. Умышленно медля с расправой, работорговец совершил известную в кругу любителей молоть языком ошибку. Эндрю отреагировал моментально, выбив из рук дяди орудие. Оба брата, не тратя времени на душещипательные объятия, наставили шпаги на того, кого считали ближайшим родственником. Впрочем, палач не особо сопротивлялся. Он понимал, что рассчитывать на статус военнопленного не придется, поэтому заранее поднял обе руки вверх. Тем не менее, всегда спокойный и уверенный в себе охотник вздрогнул и отшатнулся, стоило облаку пыли рассеяться, пропуская вперед хромавшего рыцаря. Расширившиеся зрачки, дрожавшие кулаки – все выдавало животный страх.
– Помнишь меня? – осведомился Ренси, глядя на своего мучителя сверху вниз. С нескрываемым удовольствием он отошел в сторону, давая мальчишка отомстить за отца. – Мне нравится смотреть, как ты умираешь.
Шакал хотел что-то сказать, но кровь наполнила рот и потекла по подбородку. Лезвия вошли в грудь, пронзив сердце, хотя оно все равно давно перестало биться.
С неистовым воплем обезумевший Лжепророк сбросил с себя все нагромоздившиеся тела и глотнул свежего воздуха. Очнувшись, он не увидел ничего, кроме стеклянных глаз и омертвевших ликов. Это вернуло его на пятнадцать лет назад, в ту зловонную темницу Ордена. Над ним пролетела конская туша с раздробленным позвоночником, свалившаяся в общую кучу. Свыше долетало паническое визжание. Пики вонзались в мышцы несчастных скакунов, отчего те жалобно ржали и падали на наездников. Вой, плач, бесноватый смех – все слилось воедино. В одну большую трагическую пьесу, но без счастливого финала. Нолан, не прекращающий кромсать всех подряд, выбивался из сил. Но количество противников не уменьшалось. С тыла его защищал Теофиль, с аристократической непреклонностью выслушивающий мольбы собственных людей. Эрнандо благодаря недюжинной силе пробивал черепа фанатиков без особых усилий. Но Гэбриэля не волновали обыкновенные подчиненные. В конце каньона он увидел главного зачинщика резни и устремился к нему навстречу.
Пробираясь друг к другу сквозь смрадную стену, невзирая на догнивающие останки, половинчатые туловища и невыносимые стенания, они скрестили мечи. Мэннинг, не сумевший остановить неизбежное, надломленным голосом предостерег государя: “Не надо”! Упав на пропитанный кровью песок, морально искалеченный гвардеец резко закричал: “Он убил их! Он убил Дилана, Тома и… Кая”.
Весь мир перевернулся в тот миг. Хищная усмешка взыграла на устах карателя, продемонстрировавшего тот самый клинок, ранее принадлежавший убитому. Ужасающий, пробирающий до дрожи рев с явственной болью прокатился по расщелине. Отскочив от грозящего удара, Никлаус пригнулся и, ловко возвратившись к изначальной позиции, ударил соперника в лицо и едва не зарубил на месте. Однако пошатнувшийся Старк выстоял и отразил выпад. Их ожесточенная схватка невольно завораживала. Невозможно было определить, на чьей стороне был существенный перевес. Антихрист умело манипулировал юношей и постепенно заманивал на откос,
Тирелл, упорно отказывающийся расставаться с резвым иноходцем, маневрировал с поразительной легкостью. За ним летели стрелы, но он уклонялся, попутно давая указания рассыпавшейся армии. Генералы, не без помощи опытных ветеранов, все-таки смогли восстановить порядок в собственных рядах. Прибывшее подкрепление оказало неоценимую услугу, совершив внезапный набег сзади. Силы уравнивались, а вельможи не боялись замараться в чужой грязи. Но, разделившись на два объедения, Альянс, несомненно, внес новую главу в книги, описывающие лучшие стратегии. Час потребовался на высадку из кораблей и пересечение небольшого клочка пустыни. В погоне за устрашающей эффектностью командир – сир Келвин, сперва помчался в полном одиночестве, вызывая чистейшее недоумение. Но спустя полсекунды он уже вел за собой двухтысячное пешее воинство. Насмерть перепуганные преступники не слушали изливающихся на них потоков ругательств оставшихся в живых лидеров, а просто побросали оружие и разбежались по полю брани.
Осознав безнадежность дальнейшего сопротивления, многие падали ниц и умоляли о пленении. Волк, понявший все без лишних прелюдий, стремительно отклонился от острейшего лезвия и, развернувшись, ринулся в противоположном направлении. Не обращая внимания на призывы соратников о помощи, он доказал свою трусость, тем самым подтвердив слова проклятого дорнийца. Изумленный государь остановился в недоумении, глядя вслед беглецу. Именно тогда Мартелл, разделавшийся с врагами короны, заметил пробегающего мимо ублюдка и, превозмогая боль в покалеченном колене, накинулся на него и вонзил маленький кинжал в бок. Зарычав, проповедник отбросил напавшего к скале и, вытащив глубоко погрузившиеся в плоть острие, тут же зажал кровоточащую рану. Жажда убивать взыграла с невиданной силой. Быстро сокращая расстояние между собой и безоружным оппонентом, истязатель застыл в нерешительности, стоило появившемуся из ниоткуда Вэйту перегородить ему путь. Времени в обрез. Не стоит тратить его на глупцов.
Опомнившийся первородный начал преследование, убивая каждого, кто осмелился с преданностью защищать цареубийцу. Погоня, к несчастью, оборвалась. Скрывшись в другом конце недлинного ущелья, захватчик попытался вскарабкаться на пригорок, откуда открывался вид на всю местность. Он оказался уязвимым на мгновение, но Клаус не успел настигнуть его, поскольку из-за угла вынырнул чудом выживший сир Клэнт, размахивающий двумя клинками. Как ни странно, но при всей свой мерзкой и откровенно вероломной натуре, он не был предателем. Трусом – да. Но и загнанный в ловушку олень начнет выставлять рога вперед. Слизав с губ явно не свою кровь, он улыбнулся, приглашая составить компанию в предстоящем смертоносном танце. На нем красовалось немерено ран, но какая разница, если представился шанс отомстить за прошлое?
– О, вот мы и встретились, Ваше величество, – насмешливым тоном произнес лорд с дьявольской ухмылкой, под стать слуге Люцифера. – Опасная это привычка – летать со скал подобно птице. Впрочем, убивает не падение, а приземление. Падение – это как полет. Разве что с более ожидаемым концом.
– Ты сумасшедший, – констатировал напрягшийся монарх, мысленно прикидывая в голове всевозможные приемы мерзавца.
– Только что догадался? – рассмеявшись, Рисвелл на мгновение оцепенел, усиленно вглядываясь в неспешно идущую к ним фигуру. Слезившиеся от омерзительного запаха глаза наконец узнали старого знакомого и засверкали от удовольствия. – А я уже и не надеялся увидеть тебя. Живым. – Круто повернувшись, Ланнистер заметил в двух шагах от себя закованного в черную броню рыцаря. Он попал в ловушку. – Все, что я хотел сказать, вы уже угадали.
– В таком случае, ты, вероятно, угадал и мой ответ, – Мандерли перестал направлять орудие на затравленного короля, переводя его на удивленного еретика. Вся понятно. – Ваша милость, если вы поторопитесь, то сумеете положить конец этому кошмару. Я задержу нашего общего друга.
– Что же, это прискорбно, – беспрепятственно пропуская ценного заложника, Клэнт с наигранным сожалением поклонился будущему противнику. Их непрекращающийся поединок в узком пространстве шел не на жизнь, а насмерть. Два разных правителя, две разные идеи, в сущности, ничем друг от друга не отличающиеся. – Это, увы, твоя слабость – ты всегда хочешь, чтобы все было по-умному. – Навалившись на неповоротливого солдата, Всадник прижал его к каменной стене. – Ну что, полетим вниз вместе, а? Нам же нельзя разлучаться. В конце мы должны быть вдвоем – ты и я.