Узы крови
Шрифт:
– Малфой, выбирай выражения, – отчеканил Сириус уже без всякого веселья. – Или тебе напомнить, какой из меня дуэлянт?
Люциус хрустнул костяшками пальцев и опять помрачнел.
– Несмотря на то, что ты ведешь себя… – Сириус с трудом удержался, чтобы не сказать «как кусок дерьма». Но он понимал, что тогда уже точно не уговорит Малфоя. – … не совсем подобающим гостю образом, я все-таки закрою на это глаза и еще раз попробую поговорить вежливо.
Он вытянул из ящика два сундучка и открыл один за другим – внутри находились слишком ценные артефакты, и сундуки открывались только лорду Блэку. Люциус бросил мимолетный взгляд на их содержимое, и в его глазах на мгновение отразились изумление и алчность.
– Цену этим двум артефактам назвать сложно, – сказал Сириус. – Больше всего подойдет
Люциус поднял на него изумленный взгляд.
– Зачем ты делаешь это, Блэк? – удивился он. – Блэк-парк столько не стоит, – он бросил еще один взгляд на артефакты и сглотнул. – Кроме того, Нарцисса не согласится стать снова мисс Блэк. Это позор для женщины.
– Да ладно, – хмыкнул Сириус. – Женщины Блэк не совершают ничего позорного или постыдного. Они… – он назидательно поднял палец, – … эксцентричные особы.
_____________________________________________________________
* – Ноггл – В фольклоре жителей Шетландских островов ( находящихся вокруг Шотландии) водяная лошадка. Как правило, ноггл появляется на суше под видом чудесной гнедой лошадки, оседланной и взнузданной. Чтобы не перепутать ноггла с лошадью, следует смотреть на хвост: у ноггла хвост загибается на спину. («Энциклопедия сверхъестественных существ» / Составитель К.Королев)
** – имеется в виду перевод фамилии Малфой с французского: «плохая вера», «вероломство».
========== 39. История Карты Мародеров ==========
Наконец, и для Гермионы с друзьями нашлось занятие (хотя некоторые Рональды Уизли постоянно бурчали по поводу возвращения к учебе). Люпин взялся за обучение школьников ЗоТИ со всей присущей ему ответственностью. Профессор МакГонагалл – та и вовсе организовала стабильный учебный процесс с домашними заданиями и контрольными работами. Она даже не ленилась индивидуально излагать курс трансфигурации пятикурснице Джинни и выпускнице Эстель Мальсибер. Северус тоже был не прочь продолжить обучать школьников, но в замке не хватало инструментария, а ингредиенты для зелий приходилось экономить – словом, тем, кто не любил зельеварение, несказанно повезло. Правда, Гермионе была внезапно оказана честь помогать ему в лаборатории с приготовлением Оборотного зелья, в котором постоянно нуждались рисковые «разведчики».
Лучше всего ребятам удавалась аппарация – все без исключения справлялись с ней с легкостью. Для этого за пределами замка всяческими охранными заклятьями огораживали небольшую территорию, на которой Сириус с Грюмом проводили занятия – правда, последний в основном бурчал и шарил волшебным глазом по близлежащим кустам, подозревая, что там спряталась сотня-другая Пожирателей. Замок устроился в глухой холмистой местности, покрытой редким лесом, и деревья с заметно поредевшей листвой здесь окрасились сплошь в алые тона. Так они и стояли, багровые и яркие на фоне серого неба, практически постоянно затянутого тучами, а под их стволами, у корней, даже днем стелился густой туман.
Также взрослые посчитали необходимым наряду с ЗоТИ преподнести школьникам избирательный курс чар: большинство из изучаемых ими заклятий носили боевой характер и вообще не входили в школьную программу – насколько поняла Гермиона, в выборе заклятий взрослые руководствовались программой академии Аврората. Каким именно заклятьям стоит обучать, совместно решали лорд Макнейр, который и предложил отбросить всю «школьную песочницу», Грюм, Люпин, Сириус, Талия, Регулус, Северус, Гиневра, лорд Мальсибер и Андромеда – это был довольно нервный процесс, сопровождающийся многочисленными спорами «о границах разумного», что подразумевало под собой разные взгляды на степень близости выбираемых заклятий к Темной магии. В результате все оставались недовольны, и Гермиона, кроме ежедневных занятий в группе, индивидуально тренировалась с отцом, который взялся обучать ее вещам, действительно граничащим с Темной магией. Гермиона училась прилежно, не смея противиться, к тому же, нередко ее природная тяга к знаниям заглушала легкий моральный дискомфорт. Гарри, тому и вовсе не повезло –
Обучение чарам в группе тоже часто превращалось в цирк. Предполагалось, что роль учителя возьмет на себя Сириус, однако все остальные чувствовали непреодолимую потребность лично контролировать ситуацию, и каждый раз кто-нибудь непременно являлся на занятия. Хуже всего, как ни странно, бывало, когда в одном помещении оказывались Люпин и лорд Мальсибер – всегда такие флегматичные и толерантные, они на дух не переносили друг друга и чуть ли не срывали уроки своими бесконечными спорами, причиной которым становились часто абсолютно несущественные детали. Ко всему прочему, близнецы тоже посещали эти занятия. Тут уж начинался полный дурдом – у них с Сириусом и Стеллой определенно была взаимная любовь, и они могли хохотать и выдумывать всякие глупости часы напролет. Если бы, разумеется, их вовремя не растягивали по разным углам Северус, Талия или Андромеда.
Однако для Гермионы самым ужасным испытанием оказалось нечто другое – отец, ко всему прочему, начал обучать ее легилименции, и эта область ментальной магии абсолютно не давалась ей. Правда, она сама была виновата: как-то, помогая отцу варить зелья, она решила похвастаться, что однажды случайно уловила чувства Рея Мальсибера. Эта новость и послужила «началом конца».
Для тренировок Северус частично опускал свой ментальный блок, оставляя на поверхности сознания массу ничего не значащих воспоминаний – в основном, пейзажи тех мест, в которых он бывал, иногда – кони или гиппогрифы. Каждый раз, когда Гермиона пыталась проникнуть в его сознание, сопровождался в лучшем случае дискомфортом, а к вечеру у нее непременно начинала гудеть голова, и она заваливалась спать около восьми, пропуская все вечерние посиделки своих друзей, а временами и обсуждение каких-то планов. И вставала она при этом одной из последних. И еще одно досадное обстоятельство – она даже Регулуса видела только изредка за своими занятиями. Ей уже начинало казаться, что никто в замке столько не учится – будто это она Избранный, готовящийся к сражению с Темным Лордом.
– Ты уверен, что это не бесполезно? – в отчаянии спросила Гермиона, рухнув на лавку во время краткой передышки, и принялась жадно пить воду – почему-то после занятий легилименцией обязательно хотелось пить.
Северус не ответил – он водил пальцем по губам, размышляя над чем-то.
– Почему… – Гермиона хотела спросить, почему у нее никогда раньше не проявлялись способности к легилименции, но тут же прикусила язык: «дремлющая магия» рода Принц, ведь отец уже упоминал об этом однажды. Поэтому она задала другой вопрос, более логичный, по ее мнению: – Почему у меня это вышло непроизвольно? Я всегда полагала, что легилименции учатся специально. Сознательно.
Северус взглянул на нее так, будто она спросила, почему трава зеленая. Гермиона уже испугалась, что сейчас он отправит ее в библиотеку читать толстенные труды а-ля «ментальная магия для чайников», но он оказался не столь жесток.
– Большинству так и приходится делать, – ответил он. – Это сложная магия, из раздела высшей магии. Но иногда бывают счастливчики с урожденным талантом. Обыкновенно маги постепенно развивают свои способности к ментальной магии, урожденным же легилиментам необходимо скорее обуздать то, что даровала природа, научиться управлять этой силой. Все Снейпы – урожденные легилименты. Хотя эта способность как раз может передаваться и не по наследству. Встречаются сильные легилименты в первом поколении. Как, например, небезызвестный нам Темный Лорд. Его вообще можно назвать феноменом – полукровка из выродившегося рода, но обладающий неимоверным могуществом.