Узы крови
Шрифт:
Все ошеломленно уставились на него.
– Что? – пожал плечами Дин. – Городок-то магловский.
– Да, – понимающе улыбнулась Гермиона. – Когда ты маглорожденный, то и сам считаешь себя странным вплоть до одиннадцати лет.
Невольное напоминание о том, что Гермиона выросла среди маглов, разрядило обстановку, и ребята перестали быть такими настороженными.
Из Большого зала ей удалось выскользнуть, избежав встречи со слизеринцами, и на целых два урока Гермиона смогла расслабиться – у нее была сдвоенная нумерология в компании гриффиндорцев и рейвенкловцев.
Гермиона приблизилась к классу под их пристальными взглядами.
– На какое-то краткое мгновение мне показалось, будто вы нас избегаете, мисс Снейп, – Нотт с подчеркнутой учтивостью произнес «мисс Снейп». – А мы ведь так стремимся поздравить вас лично.
– Верно, – подхватила Паркинсон. – Кто еще, кроме нас, способен по достоинству оценить произошедшую с вами перемену?
– Премного благодарна, – хмыкнула Гермиона.
Блейз вдруг подошел к ней и протянул небольшой конверт.
– Родители просили передать лично в руки, – натянуто улыбнулся он. – Приглашение на званый обед в поместье Забини в следующее воскресенье. Родители устраивают его в твою честь, – поколебавшись, он добавил: – Кузина.
Гермиона с трудом сохранила невозмутимость. Обед в ее честь?! Только этого еще не хватало!!
– Спасибо, – пробормотала она.
– Счастливое воссоединение семьи! – Панси изобразила растроганность. – Это так чудесно! Блейз, а танцы будут?
– Нет, – отчеканил Блейз.
– Жаль, – Панси бросила ехидный взгляд на Гермиону. – Думаю, стоит устроить танцы в ближайшее время. Мисс Снейп, вы же танцуете? Польку? Или, к примеру, кадриль?
Ее подружки с готовностью захихикали. Гермионе пришлось молча проглотить насмешку: разумеется, Панси прекрасно знала, что воспитанники магловских семей, в лучшем случае, умеют танцевать вальс, а зачастую – вообще ничего.
Блейз повернулся к Малфою и праздным тоном поинтересовался:
– Эй, Драко, ты случайно не расстроился?
– В смысле? – не понял Малфой.
– Ну как же, – пожал плечами Блейз. – Когда заключали твою помолвку с Паркинсон, она была второй невестой в стране после Блэк, да и та редко бывала в Англии. А теперь есть Блэк, и моя кузина Снейп. Панси всего лишь третья в списке, и, надо же, ей достался самый знатный жених страны.
– Что?! – Панси раскрыла рот от возмущения. – Меня, по крайней мере, не маглы воспитали!
– И, несмотря на это, из меня получилась волшебница получше тебя! – не выдержала Гермиона. – Советую тебе не раскрывать рот в мою сторону, иначе мадам Помфри будет долгие месяцы лечить твои ожоги!
Она хотела развернуться и гордо прошествовать в класс, но вдруг подумала, что вовсе не хочет оставлять Блейза наедине с этими мастерами злословия, тем более, что он встал на ее сторону. Поэтому она так и осталась стоять на месте. Панси отчаянно старалась найти достойную отповедь, и Гермиона изобразила на лице
– Все нормально? – к ним приблизился Гарри.
– Да вот, Поттер, – усмехнулся Нотт, – агитируем мисс Снейп подложить тебе кнопку на стул. Она почти уже согласилась, а тут ты. Не вовремя, как всегда.
Гарри с Гермионой устало переглянулись. Очередная колкость Нотта была слишком безобидной, чтобы на нее отвечать.
– Кстати, вот незадача, – Нотт изобразил удивление от внезапного ошеломляющего открытия. – Поттер, даже твои друзья служат живым опровержением теории равенства между чистокровными и маглорожденными. Все были так изумлены внезапными талантами гриффиндорской грязнокровки, уже начинали сомневаться, а не прав ли случайно Дамблдор. И вдруг оказывается, что Грейнджер вовсе не Грейнджер, а дочь нашего многоуважаемого декана, одна из самых чистокровных волшебниц Британии.
– Ой, – подыграл ему Малфой. – Кажется, мы опять правы. Чистая кровь – залог могущества.
Они с Ноттом с удивленными лицами переглянулись.
– На месте Дамблдора я бы убил Грейнджер до того, как правда раскрылась, – подытожил Нотт.
– Нельзя, – сокрушенно вздохнул Малфой. – Сила любви не позволяет.
Слизеринцы засмеялись, даже на лице Блейза появилась улыбка. Гермиона с трудом сохранила серьезный вид – все-таки, эта маленькая импровизация выглядела забавно.
– Придурки, – проворчал Гарри и направился в класс.
– Это все, что он может сказать в свое оправдание, – скорбно констатировал Нотт.
Во время переклички Гермиона самым глупым образом опростоволосилась: когда черед дошел до фамилии Грейнджер, она по привычке подняла руку. Все уставились на нее – благо, она сидела за первой партой, и весь класс мог лицезреть этот конфуз. Более того, Гермиона даже не поняла, что не так, пока Стелла не прошептала:
– Опусти руку, ты Снейп.
– Точно, – Гермиона медленно опустила руку, сгорая со стыда.
Стелла захихикала.
***
Занятие по окклюменции еще никогда не было таким изматывающим. Теперь, когда у нее худо-бедно получалось блокировать воспоминания, Гермиона считала непозволительным просто сдаться и разрешить Снейпу беспрепятственно орудовать у нее в голове. К тому же, секретов, которые следовало оберегать, становилось все больше. Кроме воспоминаний, так или иначе связанных с Регулусом Блэком, Гермиона предпочитала скрывать информацию о крестражах, а Снейп, как на зло, пытался выудить из ее сознания именно воспоминания, которые она блокировала. Приходилось сосредоточиться сразу на нескольких. С каждой новой атакой сопротивляться было все сложнее, и Гермиона уже опасалась, что недолго сможет противиться. Нужно было придумать что-то еще. Голова раскалывалась, и она чувствовала, что держится из последних сил – то злополучное воспоминание, которое она просила не трогать, вот-вот окажется во власти легилимента. Зрительные образы становились все отчетливее – еще мгновение, и Снейп сможет внимательно рассмотреть всех, кто тогда присутствовал. Запаниковав, Гермиона прибегла к последнему средству: