В аду деньги не помогут
Шрифт:
– Чипы, одна штука, достоинством двадцать тысяч долларов.
Все расписались. Дали прочесть мне, попросили приписать объяснение. Я написал:
«О нахождении фишки в моём кармане на 20 000 долларов мне ничего не известно».
Объявили, что будет служебное расследование. На это время отстраняюсь от работы на трое суток. Единственное, что я чувствовал, было облегчение – сейчас уйду домой. Сдал пропуск, Лукас провёл меня через игровой зал к выходу. У двери сочувственно пожал руку:
– Влад, кажется, кто-то не хочет, чтобы ты работал в ВИП-зале.
Фары упирались
Глок, муляж, стреляет холостыми
Три дня свободы! Рыбалка – лучшее, что пришло в голову. В дальнем углу гаража пылились удочки и снасти. Покопался в ржавом ящике с грузилами и блеснами, соорудил пару спиннингов. Лососи водятся в часе езды отсюда, в речке, вытекающей из пруда рыбной фермы. Эти ничьи рыбы живут свободной жизнью. Когда-то их предки убежали из сетей загонов. Лёгкая рыбалка, без особых премудростей.
Ехал по гравийке мимо озёр, речушек, овец на зелёных склонах, мимо холмов, перетянутых вдоль и поперёк электро-пастухами. За очередным поворотом на обочине возник обгоревший остов грузовичка «Форд». Ничего неожиданного – есть такая забава у местных парней, угнать машину, бросить на обочине и поджечь.
«Ковбооои-пиироманы!» – запел я под мелодию из радио. Впереди у дерева, прямо на земле заметил фигуру человека. Сидит, скрючившись в неестественной позе. Почти проехал, и тут дошло! Знакомая куртка – кожанка с жёлтой вставкой, змеи вокруг колеса. Да это же Ари!.
Сдал назад. Действительно, он.
– Ари, ты в порядке?! – крикнул в опущенное окно.
Он посмотрел мутным взглядом:
– Quite nah… feels crook… 20
Бессильно опустил голову, кровь запеклась на волосах, красная струйка стекала по татуировке на шее за воротник свитера.
20
Не очень, чувствую себя паршиво (жаргон).
Я выскочил, наклонился, потряс за плечо.
– Вызвать скорую? Они быстро, вертолёт пришлют… Или… Давай отвезу в город?
– Не надо в город…
Закрыл глаза, замолчал.
– Ари! – крикнул я.
Он очнулся:
– В Артур-пойнт, если сможешь. У тебя вездеход? Через реку переедем?
– Да-да, я сейчас!
Достал полотенце, бутылку воды, вытер ему шею, полил на руки. Он отпил половину и поднялся, держа мокрое полотенце на голове.
– Машину мою видел?
– Видел. Она сгорела.
– Подъедем?
От обуглившихся шин стелился вонючий дым. Ари дёрнул заднюю дверь, обгорелая краска посыпалась на траву. Он дёргал и дёргал ручку, пока дверь
– Трусливые идиоты, даже поленились поискать.
Я поехал не быстро, старался не трястись на кочках. Ари на откинутом до отказа сиденье, казалось, уснул. Но проснулся вовремя.
– Теперь направо, к речке.
Я свернул на еле заметную колею. Заблокировал колёса, медленно двинулся по броду. Машина переваливалась с боку на бок, по дну стучали камни. Мимо одичавшего абрикосового сада выехали на полосу от грейдера. Дальше – километров пять по долине, окружённой со всех сторон высокими холмами.
Заброшенный трактор, на прицепе – лодка с треснувшими бортами. Крутой подъём, полукруглый ангар, ветряк, солнечные панели, большие баки для дождевой воды. Я подъехал к самому крыльцу, помог выбраться. Из дома появилась старая женщина с татуировкой на подбородке. Увидела Ари, запричитала. Он поднял голову:
– Karanga ki to taakuta, ki to taakuta a te whanau. 21
Выбежала молодая девушка. Я крикнул ей:
– Вызовите доктора!
Минут через двадцать приехал разбитый джип. Из него выпрыгнул пожилой маори, державший в руках сумку цвета хаки с красным крестом.
«Не очень похож на доктора», – подумал я.
Все исчезли в доме, а я не мог сообразить – уехать мне или остаться? Спустился от ангара к деревьям покрытым, сеткой от птиц. Вдоль только посаженных деревьев прохладно журчал ручей. Я сел на камни. Через какое-то время у ангара появилась девушка, замахала руками:
21
Вызовите врача, нашего, семейного (т. е. из нашего рода). (Маори.)
– Не уезжайте!
Подошла ближе.
– Доктор хочет вам что-то сказать, он скоро выйдет.
Она достала пачку с табаком, тщательно скрутила сигаретку.
– Я ушла, не могу смотреть, когда кровь.
– У вас хороший сад, – сказал я, чтобы поддержать разговор.
– Родители посадили, собирали большой урожай, пока были живы…
– А теперь?
Она посмотрела на ряды новых деревьев, тянущихся далеко до соседней горы, которую местные зовут Komata. В переводе на русский просто – сиська.
– Теперь сами. Ари, мой брат, помогает. Дал денег на новые деревья. Трактор недавно купил. Сам и работает на нём.
Неподалёку блестел зелёной эмалью новенький «Джон Дир».
– Старую дорогу разровнял.
К нам от дома спустился тот странный доктор.
– Спасибо, Влад. Ари сказал, ты хороший человек. Он всю ночь просидел у дерева. Машины проезжали, никто не остановился.
Я смутился, пробормотал:
– It's alright, no worries.
– Влад, лучше никому не рассказывать, где сейчас Ари.