В целом мире нет места для тебя

Лещенко Ирина

Не бывает так, чтобы каждое прикосновение прошивало тело от головы до пяток молнией, зажмуришься — разглядишь голубоватый электрический свет; не бывает, чтобы поцелуй продолжался, а весь мир летел в черноту вместе со снегопадом, машиной, фонарями и случайными прохожими, заворачиваясь в спираль.

Оказывается, много чего бывает из того, чего никак не может быть.

Но это я уже потом немного поумнела — глубокой ночью. После того, как выбралась из машины, пообещала не уезжать одна, дошла до квартиры, залезла под одеяло,

а ощущение, что мир кружится вокруг меня, до сих пор никак не отпускало. Господи, Саша, это же просто поцелуй, как там, обмен бактериями или что-то вроде того?

Совсем ты дура, осуждающе говорит организм и расплывается теплым желе. Какая разница, что оно такое и как зовется, если теперь вот так? Зачем определения вспоминать, когда и губы горят, и щеки, и даже кончики пальцев раскалились?

Ничего я не знаю — беззвучно смеюсь, закрыв лицо ладонями. Кто бы знал, как это чудесно — узнать, что ты настолько бестолковая.

Наутро мне даже стыдно. Вроде приехала маму поддержать, а сама забыла, что я вообще тут делаю. Но мама тоже была вполне бодра и в хорошем настроении, жарит блины, ехидно косится на припухшие губы — чертова колючая щетина! — но молчит.

Вдруг действительно показалось, что мне едва шестнадцать, и никаких бед и зла вовсе не случалось в моей жизни, ни до, ни после — какие беды могут быть, когда вокруг тебя такой толстенный щит из счастья?

— Вадим дома остался? — внезапно спрашивает мама. Я даже хмурюсь — какой такой Вадим?

Я же до сих пор не сказала…

Как быстро я забыла о том, что все еще замужем. Это характеризует меня как женщину облегченного поведения, показывает невысокое качество наших отношений или просто указывает на склероз?

— Мам, мы разводимся с Вадимом. — со вздохом отвечаю я, сворачивая блин и засовывая его в варенье. — У него случилась внезапная горячая любовь. Я и забыла рассказать.

— Ничего себе! — половник падает обратно в чашку с жидким тестом. — И как ты? И насколько давно эта любовь случилась, раз ты успела забыть?

— Как я? — переспрашиваю и улыбаюсь, откусив разом полблина. — Замечательно. У меня тоже случилась. Поэтому и забыла.

— То есть это вот. — мама неопределенно обводит контур губ пальцем. — Не от Вадима?

Я несколько секунд смотрю на нее, она — на меня. Я не выдерживаю первой и начинаю смеяться, едва не подавившись.

— Нет, ни разу не его. — прожевав, вытираю выступившие слезы. — Вообще все уже не его.

— Ну и черт с ним. — мама воинственно шлепает кусок теста на сковороду, забыв ее покрутить — в середине вспухает толстая оладушка. — Он мне никогда не нравился.

Глава 16

Глава 16.

После обеда я, нагруженная кучей пакетов с провизией, солеными огурцами и какими-то кульками неизвестно

с чем, гуськом выбираюсь из подъезда, широко расставив руки, как баба с коромыслом.

— У нас что, голод и магазины позакрывались? — Паша отбирает пакеты, загружая в багажник. — Скажи спасибо маме, теперь зиму точно переживем.

— Это я большую часть тайком назад в холодильник запихнула. — я потираю покрасневшие руки и открываю заднюю дверь.

Паша стремительно перехватывает руку и перетаскивает меня к передней.

— Нееет. — я делаю шаг назад. — Я тут не поеду.

— Поедешь. — дверь открыта, а меня просто скручивают так, что коленки на мгновение мелькают перед глазами, усаживают и надежно фиксируют ремнем. — Во-первых, я обещал. Во-вторых, нам ехать почти четыре часа, и мне тут одному будет скучно. Так что сиди и не возмущайся.

Я для вида подергала ремень, поерзала, устраиваясь поудобнее. Машина мягко тронулась с места, вспугнув стаю голубей.

Стоило покинуть пределы города, как телефон в кармане завибрировал.

— Мама что-то забыла, что ли. — я вытащила трубку, но номер был незнаком. — Алло?

— Добрый день, я по поводу работы, вы заполняли резюме у нас на заводе. — прочирикал звонкий девичий голосок, ввинчиваясь в ухо почище дрели. — Ждем вас в понедельник на собеседование! Вы указывали должности оператора и контроля по качеству, но эти вакансии, к сожалению, заняты. Не хотите ли попробовать на должность начальника лаборатории или старшей по цеху?

— Чего? — переспросила я в полной растерянности. — Какого начальника? У меня же ни образования профильного, ни опыта…

— Ничего страшного. — заверил голос в трубке. — Мы тут, знаете, посовещались и решили, что нужно привлекать к управлению новых людей с нестандартным мышлением.

— А я с нестандартным, значит. — уточнила я.

— Именно. Ждем вас в понедельник, в восемь.

— Работу…предложили. — пробормотала я, остановившимся взглядом глядя в потухший экран.

— Начальником? — Паша ехидно сощурился. — И чем ты недовольна?

— Я довольна. — заверила я. — То есть недовольна. В смысле, что за бред, какой из меня начальник?

— Рыжий. Милый и неуклюжий. Правда, не особо серьезный. — Паша выдернул из моих пальцев телефон и закинул в бардачок. — Какой получится, в общем.

— Да нет, ну это розыгрыш какой-то. С чего бы начальником брали первую попавшуюся девчонку, которая несколько лет проработала за прилавком? — я пожала плечами. — Быть такого не может. Ладно, съезжу в понедельник, узнаю…

— Надо верить в чудеса. Даже такие. — наставительно проговорил Паша. — Без чудес не жизнь, а выживание.

— У меня в основном и так постоянное выживание. — напомнила я. — А чудеса типа стикеров на окне обычно доводят меня до истерики и паранойи. Слушай, я постоянно забываю спросить. То есть я помню, что ты тут по работе, а по какой?