В дельте реки Сакраменто
Шрифт:
Нравилось ей это или нет, просто тогда, как, впрочем, и сейчас, Энни не была подходящей девушкой для киоска поцелуев.
— Готовить хот-доги не такая уж и плохая работа, — пробормотал он. — И ты очень мило выглядела в том фартуке.
Энни закатила глаза.
— Это был фартук мясника, и я была закутана в него от шеи до колен. В нем я чувствовала себя мумией — но ты не мог об этом знать, ты никогда не подходил к нашему прилавку.
Макс с любопытством посмотрел на Энни. Он и не знал, что она хотела пойти добровольцем
— Я думаю, парни выстроились бы в очередь, чтобы поцеловать тебя, — тихо сказал Макс. — И в такую длинную, что она заворачивала бы за угол. У тебя очень красивые губы.
Слишком красивые, прибавил он про себя. Они могут заставить мужчину совершить то, о чем ему придется наутро пожалеть.
Изумление и удовольствие отразились в голубых глазах Энни.
— С-спасибо.
— Я вот о чем подумал… мы пойдем на ярмарку вместе в этом году. Уверен, учитель тоже примет в ней участие.
— О да. Ведь он помогал все организовать. Она подцепила кончиком пальца кусочек взбитых сливок с края своей тарелки и слизнула. Воздух с шумом вырвался из легких Макса, и температура в ресторане повысилась на сто градусов. Мужчина за соседним столиком пристально уставился на нее, как и официант, флиртовавший с Энни весь вечер. Макс устремил на них тяжелый взгляд и не спускал до тех пор, пока они не отвели глаза.
— Вот… возьми мой, — сказал он, пододвигая к ней свою тарелку с нетронутым десертом.
— А ты разве не хочешь?
— Нет. Наелся. Я же заказал фирменное блюдо, помнишь?
К тому лее я лучше посмотрю, как ты будешь есть.
Энни подцепила ложкой завиток взбитого шоколада с его тарелки и отправила в рот.
— Ух. Обычно я не готовлю десерт дома. Это чудесно.
Она съела его тирамису с таким же наслаждением, с каким расправилась со своим собственным, и наконец откинулась на спинку стула, прикоснувшись пальцами к животу. Макс знал, что этот жест означает просто «я наелась», но он также привлек внимание к стройным линиям се тела, подчеркнутым элегантным платьем. Энни вздохнула.
— Теперь я чувствую себя абсолютно сытой. Спасибо. Ты часто здесь обедаешь?
— Что? — встряхнулся Макс. — Иногда. У тебя… ты не покупала этого платья в прошлое воскресенье. Ты снова ходила по магазинам?
Замечание, прозвучало банально, он и сам это знал, но мозг отказывался подчиняться ему в данный момент.
— Да. — Энни сделала глоток кофе. — Я понимаю, оно слишком нарядное, — пробормотала она, опуская глаза на мягкий бархат. — Но не смогла удержаться. Я знаю, что тебе нравятся более элегантные рестораны, чем те, что вокруг Митчеллтона. Мне нужно было соответствовать.
— Думаешь, твой учитель или шериф
Ее щеки слегка порозовели.
— Я не это имею в виду. К тому же они еще не мои, и вообще я хочу, чтобы…
Она взволнованно замолчала. Макс нагнулся вперед.
— Да?
— Я хочу полюбить, — тихо сказала Энни. — И хочу, чтобы это было взаимно. Я уже говорила тебе.
— Верно.
Энни не понимала, почему Макс все время так напряжен. Вечер проходил прекрасно, и, кажется, она не сделала и не сказала ничего неправильного, по крайней мере он не отметил никаких ошибок с ее стороны.
Официант положил чек на стол и задержался, чтобы одарить Энни теплой улыбкой.
— Вам понравился десерт, мисс?
Прежде чем она успела ответить, Макс швырнул на стол кредитную карточку.
— Вот, — буркнул он, отвлекая внимание официанта.
— Да, сэр.
— Боже, Макс, ты ведешь себя, как медведь с больной лапой, — побранила его Энни, когда они вновь остались одни. — Если ты не хотел никуда ехать сегодня вечером, то должен был позволить мне приготовить ужин. Я же предлагала.
Макс мрачно покосился на нес.
— Мне просто не нравится, как этот парень на тебя смотрит.
— Он просто ведет себя вежливо, вот и все.
— Все время вертеться около и не сводить глаз с твоей девушки — это разве вежливо?
Ее глаза расширились от удивления. Если бы это был не Макс, а какой-нибудь другой мужчина, она могла бы поклясться, что он ревнует. Но это был именно Макс, и он никогда не стал бы ревновать. По крайней мере — ее.
Наконец она рассмеялась.
— О, я поняла. Мужчины часто ревнуют к официантам?
Макс на несколько секунд оторопел, сообразив, что Энни считает его поведение очередным уроком для нес, и не зная, радоваться ее невинности или огорчаться.
— Случается, — ответил он.
— И как я должна себя вести?
Что ей ответить? Не то чтобы с его стороны это была ревность… в прямом смысле слова. Макс предпочел проигнорировать укол совести.
— Ну… — Он растерянно замолчал.
Энни с озорной улыбкой наклонилась вперед и провела указательным пальчиком по его запястью и тыльной стороне ладони.
— Прости, Макс, — вкрадчивым голосом промурлыкала она. — Я не заметила, что он ведет себя как-то по-особенному. Не злись. — И, наморщив нос, испортила весь чувственный эффект: — Черт, глупо звучит. Надо потренироваться.
Макс понаблюдал за ее пальцем, все еще чертившим круги на его коже. Нет, ничего она не испортила. На него как будто набросили невидимую сеть, он всем телом чувствовал прикосновение Энни. Если она проделает такое со своим шерифом или учителем, они потащат ее из ресторана прямо в постель. Должно быть, он был слеп, если раньше не замечал, какой она лакомый кусочек с сексуальным телом и очаровательной улыбкой.