В долине горячих источников
Шрифт:
— Я надеюсь, что ты еще навестишь меня, прежде чем начнется новый век, — серьезно произнесла Марианна. А потом вдруг посмотрела куда-то мимо Пайки, и лицо ее просияло. — Дункан, мальчик мой! Какой сюрприз! Дай-ка я тебя обниму!
Пайка молниеносно обернулась, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Он стал еще более мужественным. Ей показалось или на его лице тоже проступил легкий румянец?
Дункан почтительно склонился перед бабушкой, расцеловал ее в обе щеки.
— Милая бабушка, ты обязательно должна сегодня праздновать с нами! — воскликнул он.
—
А Дункан уже обратился к Пайке:
— Очень рад новой встрече с вами, мисс Пайка. Я ведь обещал вам, что вы будете здесь среди очень милых людей.
— Она теперь заботится обо мне и кормит меня маорийскими историями. И петь она тоже умеет так, что сердце радуется, — не без гордости сообщила Марианна.
— Но сегодня вечером у нее выходной, верно, бабушка?
— Конечно, мальчик мой. При условии, что ты время от времени будешь заходить ко мне или, что еще лучше, вы оба. Но скажи-ка мне, где твоя мать?
— Приводит себя в порядок. Ну, ты понимаешь, долгая дорога. Она снова далась ей очень тяжело.
— А твой отец?
— Осматривает баню, но позже обязательно зайдет к тебе.
— И как тебе работается с отцом?
Лицо Дункана заметно омрачилось.
— Не могу сказать, что рожден для торговли смолой каури, — вздохнул он.
— Смола каури? — спросила Пайка.
— Да, мой отец — крупнейший торговец во всем Окленде. Алан Гамильтон. Ему принадлежит большая часть западных лесов, — пояснил Дункан, впрочем, без малейшей гордости в голосе.
— Мне знакомы поселения диггеров. Мой отчим работал на мистера Гамильтона. Я жила там, — сухо произнесла Пайка и вспомнила, что в тот день, когда она приехала к Паркерам, взрослые говорили об Алане Гамильтоне. Но тогда она смотрела только на Дункана и никого не слушала.
Марианна удивленно поглядела на Пайку, а затем снова обратилась к внуку:
— Но, мальчик мой, тебе следовало бы проявлять больше восхищения делами своего отца. Ведь ты однажды унаследуешь все это!
Дункан закатил глаза.
— Мне пора идти. — Пайка поспешно поднялась. — Думаю, я нужна миссис Паркер на кухне.
— Я хотел бы потанцевать с вами, — с улыбкой произнес Дункан.
Лицо Пайки просветлело. Она не удержалась и улыбнулась в ответ, но торопливо попрощалась. Он ни в коем случае не должен был услышать стук ее сердца.
«Если бы он только знал, как часто я думала о нем на протяжении последних месяцев!» — пронеслось у нее в голове, когда она, умиротворенная, спускалась по лестнице. Несмотря на все это, девушка была исполнена твердой решимости не влюбляться в него. Она не хотела выходить замуж за белого мужчину. Ведь ей уже доводилось видеть, каково маори жить среди белых. Кроме того, она клятвенно обещала матери, что не повторит ее ошибки. «А в сына этого человеконенавистника втрескаться нельзя и подавно», — энергично уговаривала она себя, хотя участившееся биение сердца уже напоминало ей о том, что со своими рассуждениями она опоздала.
— Ах, как хорошо, что в этом доме есть хотя бы одна служанка! — оторвал ее от размышлений
Перед ней стояла темноволосая девушка, которая энергично сдувала в сторону прядь волос, выбившуюся из-под шляпки. В ее взгляде сквозило высокомерие. Пайка решила, что они с ней ровесницы, а может, она даже младше.
— Чего ты ждешь? — нетерпеливо поинтересовалась у нее хорошо одетая юная особа, протягивая Пайке чемодан.
Та не спешила брать его, поскольку вряд ли эта избалованная девушка могла быть постоялицей отеля. Тогда она взяла бы чемодан в порядке исключения, чтобы этого не пришлось делать миссис Паркер. Но в канун смены веков в отеле никого не было. Мистер Паркер сказал свое веское слово и решил закрыть отель на неделю, чтобы его жена тоже могла попраздновать. По такому случаю ожидался приезд всей семьи. Значит, эта невоспитанная девушка — родственница, решила Пайка.
— Ну, ты долго еще собираешься стоять? — возмущенно поинтересовалась темноволосая девушка.
Пайка спрятала руки за спину и приветливо, но решительно произнесла:
— Извините, но я ухаживаю за миссис Брэдли, отелем я не занимаюсь.
— Какое бесстыдство! Я пожалуюсь на тебя тете Аннабель! — Красивое личико девушки покраснело от гнева.
— Что случилось, сокровище мое? — вмешалась красивая леди постарше.
Пайка с интересом разглядывала ее. «Да это же сестра миссис Абигайль!» — подумала она. Не считая цвета волос, сходство было поразительным.
— Она отказывается нести мой чемодан, — возмущенно заявила девушка.
— Кто вы? — поинтересовалась старшая.
— Я ухаживаю за вашей матерью. — Пайка все еще пыталась сохранять дружелюбный тон.
— А что вам мешает отнести в комнату чемодан моей дочери?
Пайка почувствовала, как кровь прилила к ее лицу. На языке вертелся дерзкий ответ, но она закусила губу. Вместо этого она молча развернулась на каблуках, однако резкий голос, раздавшийся у нее за спиной, не дал ей уйти:
— Стой! Вы что, маори?
Пайка задумалась, не пропустить ли вопрос мимо ушей и не сбежать ли в кухню к миссис Паркер, когда на плечо ей легла рука.
— Потрудитесь ответить, когда я с вами разговариваю! Я спрашиваю, вы маори?
Пайка повернулась и посмотрела на собеседницу, сердито сверкая глазами. Она никогда не думала, что с ней будут так обращаться здесь. До сегодняшнего дня она чувствовала себя в этом доме в безопасности. В Роторуа было больше маори, чем пакеха, и все они жили в мире и согласии.
Теперь старшая женщина требовательно протянула ей чемодан дочери. Пайка проигнорировала его.
— Да, я маори, но не знаю, с какой стати я должна нести в номер чемодан вашей дочери. Я не сильнее юной леди. — Эти слова Пайка просто выплюнула из себя. Сердце едва не выпрыгивало из груди.
— Знаете, кто вы? — произнесла старшая, презрительно разглядывая Пайку.
Пайка молча выдержала ее взгляд.
— Вы дерзкая обманщица. Просто пытаетесь увильнуть от работы. Как это типично для вас! Моя мать никогда не потерпела бы, чтобы за ней ухаживала маори!