В эфирной полумгле

Кокоулин Андрей Алексеевич

— Как вас зовут? — спросил Соверен.

Француз моргнул.

— Морис. Морис из Дувра.

Он продолжил собираться — раскрыл баул, запихнул туда одежду, вынутую из ящиков комода, умял ее, ссыпал склянки с тумбочки, нимало не беспокоясь, что они могут разбиться, достал из-под тюфяка какой-то прибор и водрузил его сверху.

— Простите, — заговорил он, разбирая непонятного назначения железную пирамидку, — кого вы все-таки ищете?

Соверен подтянул себя к стене.

— Убийцу Элизабет Хоттерби.

— Кого?

— Горничной, зарезанной в Гэллопи-сквер. И еще, как минимум, четырех человек.

Француз на секунду застыл,

а затем, будто разом обессилев, опустился на кровать.

— Это я, — он поднял глаза на Соверена. — Простите, это я убил.

Он закрыл лицо ладонями.

Соверен с трудом поднялся. Ногу жгло. Пульсировало ухо. Он проковылял в угол комнаты и подобрал с пола свой револьвер.

— Зачем?

— Это долгая история, — глухо произнес француз.

— Вас же зовут не Морис? Вас зовут Матье Жефр, — сказал Соверен.

Француза словно пружиной подбросило на ноги. Из рукавов сюртука выскочило по телескопической стальной трубке, заостренной на конце, а в руке появилась шпага. Острие ее, подрагивая, нацелилось Соверену в грудь.

— Кто вы? — крикнул француз.

— Одно движение, и я выстрелю, — пообещал Соверен. — Во второй раз не промахнусь.

— Думаете, вы промахнулись в первый раз?

Француз левой рукой отогнул ворот сюртука, и Соверен увидел дыру в сорочке, оставленную попавшей в тело пулей.

— Но как же?

Француз мотнул головой, показывая, что это не важно.

— Кто вы? Вас послал Коулмен?

— Он попросил найти вас.

— И ничего не сказал кроме этого? — Француз расхохотался. — Клянусь Сатаной, он использует вас втемную!

— Возможно.

Жефр присмотрелся к Соверену повнимательней.

— Он взял вас чем-то. Подкупил. Он всегда точно знает, на чем можно подловить человека.

— Сейчас не об этом.

— А о чем? — Жефр сделал несколько финтов шпагой. — Знаете, из чего этот клинок? Из серебра. А знаете, почему?

Соверен качнул головой и, подтянув стул, сел. Ноге сразу стало легче.

— У меня есть версия. Но я готов выслушать и вашу.

Жефр нахмурился.

— Вы тянете время, да? Знайте, ваш револьвер меня не удержит. Я только… сейчас… деньги и документы…

Отбросив шпагу на кровать, он с усилием, надавливая ладонью, вернул трубки в рукава и принялся собирать бумаги, разложенные на столе. Соверен следил за ним в некоторой растерянности.

— Вы не расскажете мне?

— Я уже признался, — ответил Жефр, торопливо распихивая бумаги по карманам. — Вам мало?

— Мало.

— Простите, это мой крест и мое проклятие…

— Коулмен не знает, где я, — тихо сказал Соверен. — Но я обещал ему найти вас.

— Почему?

— Он оживил мне невесту.

Жефр схватился за бритую голову.

— Вы — кретин! Господи, какой же вы кретин! — закричал он страшно. — Неужели любовь отняла у вас разум?

— Сэр! — угрожающе произнес Соверен.

— Вы пропали!

Жефр снова сел на кровать. Несколько мгновений он раскачивался из стороны в сторону. Лицо его исказила гримаса отчаяния.

— Хотите, я расскажу вам? — прекратив раскачиваться, спросил он вдруг спокойным голосом. — Расскажу, где и в какой клоаке оказались вы и ваш Престмут?

— Я видел театр мертвецов, — сказал Соверен.

— И вас это не насторожило? О, Господи!

— Я люблю Анну.

— Я это уже понял, — Жевр застегнул баул на крючки. — Хорошо, это не займет много времени. Коулмен упоминал про Лефоруа?

— Да, — кивнул Соверен. — Сказал,

что тот был его компаньоном.

— Ну да, — усмехнулся Жефр. — Слушайте, сэр. Антуан Лефоруа был мистик и спирит. Его жизнь, если можно так выразиться, составлял мир смерти. Покойники, кладбища, заклинания и вызов духов. Он был по-настоящему одержим. Рядом с ним я, его ученик, все время находился в уверенности, что мир мертвых вот-вот раскроется перед нами. А там бессмертие, власть, философский камень! Он умел вызвал трепет и ощущение скорого успеха. Правда, мы не сделали ни одного удачного опыта. Но Антуан всему находил ловкое оправдание. Где-то два года назад, на севере Франции, он раскопал несколько кладбищ, это заметили, и он предпочел от греха подальше перебраться в Королевство, прихватив несколько алхимических книг и меня. Мы поселились в пригороде и несколько месяцев пробавлялась организацией спиритических сеансов для состоятельных вдов и легковерных деревенских дурочек. Но однажды он увидел электрический двигатель и загорелся идеей создать на его основе машину для извлечения душ умерших людей. Электричество должно было высасывать души из земли и собирать их в сосуды.

— Дьявол! — воскликнул Соверен.

— Не спешите, — сказал Жефр. — Дьявол появится дальше. Антуану удалось обаять одного старика и на его деньги, под обещание вызволить душу непутевого сына, он построил прототип. Конечно, он не работал. То есть, молнии исправно били в землю, но никакого извлечения души не происходило. Вращение ротору передавалось через зубчатые колеса, с помощью магнитных обмоток генерировалась электрическая энергия, внутри на валу помещалась стеклянная колба, в которою через штыри от обмотки по вторичным проводам должна была приходить душа. Но нет. Старик скоро умер, и деньги кончились. Антуан понял, что просто так душу не привлечешь. Нужен ритуал, нужны слова, нужны вибрации, причем идущие от самой машины. Он придумал прикрепить на валу ротора, спереди, цилиндр на манер музыкальной шкатулки, который бы проигрывал при вращении определенную фразу или несколько фраз. Чтобы с каждым оборотом механически происходил призыв.

Соверен слушал, холодея.

— Заклинание призыва души Антуан нашел в какой-то старой книге без начала и без конца, просто обрывок текста, — продолжал Жефр. — Я, честно говоря, даже не знаю, на каком языке было это заклинание. Там было много гортанных и щелкающих звуков. Мы скопили денег на второй прототип, совсем небольшой, он получился размером с обычный саквояж. Антуан нашел человека, который увлекался фонографией. Этот человек сделал по заклинанию фонографический валик с необходимыми выемками и иглу, которая, пробегая по выемкам, рождала звук через пергаментную мембрану и слуховой рожок. Мы соединили валик с ротором и колбой, прокрутили машину вхолостую. Антуан остался недоволен, сказал, что не очень похоже, но все равно решил испытать изобретение. Это случилось год и три месяца назад.

— И у вас получилось.

— Нет, сначала нет. Мы пришли на одно из заброшенных кладбищ, я раскрутил машину, а Антуан встал с душеизвлекательными штырями, как рыцарь о двух мечах. Разряд ушел в землю, но колба осталась пуста. Антуан проверил иглу и валик, соединения и провода, и сказал, что опыт наш не удался из-за неправильной записи заклинания. А потом попросил меня раскрутить машину подольше.

Жефр умолк.

За дверью скрипнула половица.

— Господа, — раздался голос Карлы Людовик, — у вас все в порядке?