В этом мире еще можно удивляться

Лейн МаККайла

– Т-т-только не смотри на меня, как на сумасшедшую, - просит она. Я закатываю глаза, но она продолжает.
– Я… Что-то творится. И мне страшно. Ты слышал о призрачной козе?

О, об этом я слышал не раз. Периодически в Магиксе происходят загадочные самоубийства. Друзья, родственники жертв утверждают, что перед суицидом самоубийца говорил о некой призрачной козе, которая ему снилась. Все, как один, рассказывали о ее лице, волнистых рогах и блуждающем взгляде. Один глаз вертелся в одну сторону, другой - в другую. А потом наоборот. Коза не делала ничего: только смотрела и изредка пережевывала невидимую траву. Она являлась в первых числах месяца, а потом жертв находили с веревкой на шее, с бритвой или пузырьком таблеток в руке. Почему

они вдруг так стремились сдохнуть, непонятно.

– Ты что, ее увидела во сне?
– напрягаюсь. Нет, я совсем не горю желанием, чтобы Муза отбывала на тот свет. Набу вполне хватит.

– Нет. Я проснулась, и увидела, как он проходит по воздуху за окном. Рив, это была она, - голос у Музы такой подавленный, что я даже удивляюсь:

– В этом и заключается трагедия?

– Нет. Я словно гребаный параноик. Мне все время кажется, что… - она замолкает.

– Что?

– Рив, ты бы послушал, что говорят люди. Они видят духов. Но не просто духов. Я слушала разговоры учениц, случайных прохожих, просто… Это чувствуется в воздухе. Они везде. Просто везде. То лимонные пони скачут по классам, то какой-то безумных старик кукарекает, то призрачная коза. Некоторые видели в лесу Эйей-палочниц. Это такие тонкие… Подобия жуков-палочников с юбками из опавших листьев. Рост примерно около метра. И появляются они обычно близь лесных ручьев. Я… Я штудировала библиотеку, Рив. Не одну книгу. Все эти духи, они относятся к особой касте среди своих. Их не совсем признают, считают не от мира сего. Их не особо жалуют в своем мире, поэтому они скитаются по материальному миру. Показываются людям, когда того пожелают. Но приходят редко, очень редко. А когда их появление приобретает вот такой массовый характер, это означает, что между мирами что-то не в порядке.

– Стоп.

– Нет, не стоп!
– перебивает меня Муза.
– Границы материального и духовных миров шатаются. Уже давно. Сущности из того мира свободно проникают в наш. Это ненормально. И боюсь, такое нарушение… Допустили мы.

– А не Селина с ее Легендариумом?

– Нет. Этих существ вызвала не она. Они предвещают перемены и падение граней. Мы начали это, сами того не осознавая, когда открыли проход в Бескрайний Океан. Когда получили Сиреникс!
– она кричит почти, и в ее голосе слышится такое отчаяние, что я не смею даже перебивать.
– Мы пошатнули границы миров! Мир и антимир соединяются. Все свободно проходит туда и обратно. Но это не самое главное… Я не поэтому нервничаю. Рив, пожалуйста, поверь мне. Просто поверь.

– Муза, - я беру ее лицо в свои руки и смотрю ей в глаза, - я верю.

– Кто-то из нас не отсюда. Кто-то из нас не тот, за кого себя выдает. Я чувствую постоянно рядом незнакомую энергию. Ни позитивную, ни негативную. Она выводит из себя раздражает. Я уже давно избавилась от Сиреникса, но слышу отголоски шепота морских глубин. Блумикс… Он больше не пускает их сюда, но они просто в воздухе. Везде. Когда мы все вместе. И приветствуют меня. Я схожу с ума? Рив, скажи, я схожу с ума?
– она просто потерялась. Муза, похоже, слишком нервничает. И ведь самое удивительное, что…

– Хочешь сказать, что кто-то из нас, из нашей компании и сеет эту неразбериху?

– Да, дисбаланс. Что-то вроде того. Я не знаю, кто, но оно противоестественно. Это не ты, не я, но кто, я не могу понять. Я сошла с ума? Скажи правду, пожалуйста, - умоляет Муза.

– Ну… С ума ты точно не сходила. Здесь и вправду творится хрен знает что. Меня тоже не покидает такое ощущение, честно говоря. Так что ты не одна в любом случае.

***

Я выхожу на круговой балкон, что окружает каждый этаж, держусь за металлические поручни и вдыхаю ночной воздух. Муза драпанула в Алфею около получаса назад. Мне удалось ее успокоить, не знаю, надолго ли. Были и поцелуи, и все, но в конце концов она решила отчалить в свою комнату, а я лишь пожал плечами. Может, с Текной по этому поводу они еще

сладят. Но никогда не забуду:

– Спасибо, что понимаешь, а не говоришь, что все это бред.

Я поделился с ней почти всеми своими сомнениями. Кроме одного. Так сказать, главного подозреваемого. Торен. Не то чтобы он особо подозрительный, но всегда становится не по себе, когда он смотрит или молчит. Нет, он и геройствует тоже, но я чувствую, что это притворно. Может, конечно, я тоже стал параноиком, но вижу, что это наигранно, будто бы скучно чуваку, прикалывается. А его спокойствие… Я видел людей, кому до лампочки на окружающий мир, этих монахов, пророков и йогов, видел просто спокойных и душевных людей, но спокойствие Торена не походило ни на одно из них. Он не был уставшим, добродушным или просто миролюбивым, не был пофигистом. Такое спокойствие бывает у тех, кто не является человеком. Будто ему не понять этих проблем, он считает их пустой тратой времени. Каждый вдох, каждый выдох человечества.

А глаза… Слишком медленно моргает. И есть что-то еще, чего я не могу понять.

– Не спится?
– я вздрагиваю, когда вижу предмет своих мыслей. Торен в бледно-желтых шортах и белой футболке тоже облокотился об перила и смотрел на звездное небо. Ну да, ничего не менятся. То же спокойствие, внешняя миролюбивость, взгляд непроницаемых бирюзовых глаз. У Текны тоже примерно такого цвета, но… Здесь они ярче. Гораздо ярче.

– Вроде того. А ты что тут…

– Смотрю на звезды. Успокаивают, - улыбается Торен. И смотрит на меня. Меня это напрягает, но взгляда не отвожу, хотя очень хочется. Я знаю, как смотрю на людей: резко, изучающе, неторопливо. Холодно-стальным взглядом. А у Торена он вечный. Я смотрю в бирюзовые радужки и вижу там море. Нет, Океан. В глазах у Торена переливаются блики и плещутся волны.

– Твою ж… - бормочу и растерянно моргаю. Неужели показалось? Или я тоже свихнулся на всем этом? Походу, да, ибо взгляд у Торена самый обыкновенный. Взгляд человека.

– Что-то случилось?
– интересуется Торен, подходя ко мне.

– Да так, показалось… - напряженно отвечаю я, следя за его взглядом. Потрясающая игра глаз, если смотреть со стороны, наверное, получается.

– Тебя что-то тревожит? Расскажи, - взгляд бирюзовых глаз так и впивается в самую душу. Дыхание внезапно перехватывает, а сердце до коликов леденеет. Немного отодвигаюсь от Торена и сосредотачиваюсь на холоде металла. Над нами - звездное небо, под нами - лес и километры тишины, покоя и одиночества, а где-то там Магикс грохочет и живет ночной жизнью. Но именно в этом и кроется первобытный страх, зарождающийся на потемках сознания. Страх перед нечеловеческим и непознанным.

– Ты не слышал все эти рассказы о призрачной козе, Эйах-палочницах и всякой прочей дряни? Якобы духи переходят границы между мирами, а люди все больше их видят?

– Слышал, - кивает Торен. И чудится в его речи что-то нездешнее, напевное, древнее. Дело не в постановке слов, дело в мельчайших оттенках. Я не лирик и не могу описать эту хрень, но его голос звучит подобно музыкальному инструменту. Короче, Музе еще пахать и пахать до такого.
– Но не видел. А ты встречался с чем-то подобным?

– Нет, но Муза… Муза бьется в истерике по этому поводу, - я решаюсь выложить правду, чтобы проследить за его реакцией. Нет удивления, лишь полнейшее равнодушие и спокойствие. Холодная вежливость и отрешенность, нет человеческой живости.
– Торен, а тебе не кажется порой, что один из нас не совсем… Человек?

– О чем ты, Ривен?
– уголки губ паладина чуть приподнимаются.

– Мне не совсем уютно становится порой, когда мы собираемся все вместе, - я утрирую, говорю от лица Музы, но хочу просто добиться эффекта. Кажется, что никто не замечает, все смеются, улыбаются, особенно Дафна. Так и светится, но меня не покидает странное чувство, что Торен - не совсем человек.
– Торен, а можно такой идиотский вопрос? Почему ты так редко моргаешь?