В глубь веков(Таинственные приключения европейцев сто тысяч лет тому назад. В дали времен. Том III)
Шрифт:
Пришелец с тревогой оборотился к нашим друзьям и бросил на них пристальный, беспокойный взгляд.
— Нет, — сказал он наконец с видимым облегчением, — эти — не такие, как мы, но они не «другие люди»… Но я хотел спросить, — дадите ли вы мне и моей дочери плодов и огня. Мы много дней идем уже по лесу; мы очень устали и очень голодны.
— Хорошо, — сказал хозяин, — зови свою дочь, ты можешь у нас поесть и отдохнуть.
Хозяйка тотчас же поднялась и пошла за провизией, а незнакомец, приложив ко рту пальцы, издал резкий, свистящий звук, и на этот сигнал из-за ближайших кустов показалась молодая девушка, которая молча
Было что-то странное в этой паре, бродившей по лесу среди ночного мрака, — странное не только для европейцев, но, очевидно, и для местных жителей. Все молча сидели поодаль от них в ожидании конца их ужина. Что-то вроде недоумения, смешанного с тревогой, вдруг охватило всю эту мирную колонию. О сне, несмотря на усталость от дневной работы, не было и помина. Наконец, пришелец отодвинул от себя корзину, подошел к остальным и присел к их кружку.
— Так вы еще не слыхали о «других людях»? — мрачно заговорил он. — Ну, вы скоро о них услышите… Прежде я жил далеко отсюда. От своего жилища я иду уже столько дней, сколько у меня пальцев на двух руках без одного пальца. Много еще людей вместе со мной тоже оставили свои жилища и пошли в ту сторону, куда идет большая река, чтобы уйти от «других людей», потому что к нам пришли они, спустившись с больших гор.
— Но какие же это люди, — спросил в недоумении старик, — и почему вы уходите от них?
— Люди эти такие же, как и мы, только кожа у них вот такого цвета, — отвечал пришелец, показывая на коричневую ветку какого-то дерева, которую хозяйка собиралась подбросить в костер. — Да, они такие же, как и мы, но когда они говорят, мы их не понимаем, а они не понимают, когда говорим мы. Едят они плоды, так же как и мы, но еще едят они яйца; а другие говорят, что едят они и птиц. Есть у тех людей такое оружие, которое они бросают — это маленькие дубинки с камнями на конце. Этим оружием они убивают зверей и птиц. Семьи у них большие, потому что сыновья с женами не уходят от отца. Вот каковы эти люди. А уходят наши от них потому, что их много, ох, как страшно много. И за плодами теперь нужно у нас идти далеко, очень далеко, потому что там мало теперь плодов для всех.
Этого последнего, по-видимому, столь простого обстоятельства, местные жители никак не могли сообразить, вероятно, не будучи в состоянии представить себе такого множества людей, для которого их огромный, беспредельный лес оказался бы мал и беден плодами.
Долго еще сидели эти люди у пылающих костров, беседуя об этом новом осложнении жизни и от всего сердца сочувствуя своему новому гостю, а когда все разошлись спать, то дядя Карл, обратясь к своим товарищам, заговорил взволнованным голосом.
— Ну-с, господа, дела, как вы и сами видите, значительно осложняются. Для меня не подлежит сомнению, что с севера, из-за гор, в эти долины передвинулось какое-то иное племя. Будучи многочисленнее и культурнее местных жителей, оно, конечно, оттеснит их к югу, и этот неведомый нам пришелец есть не что иное, как первый переселенец, первый пионер, который пойдет в неведомые страны, чтобы завоевать их человеку. Это Колумб доисторических времен, и гонит его на этот подвиг не честолюбие, не жажда славы, а великая просветительница человечества, суровая нужда, которая теперь, при нас, впервые
— Очень хорошо, господин профессор, — заметил Иоганн, — а не боитесь ли вы, что эта самая просветительница человечества устроит между этими двумя племенами хорошую потасовку, которая может отозваться на нас самих?
— Ну, до этого, я думаю, дело не дойдет. Почва для возникновения войны, конечно, уже подготовляется, но пока война все-таки еще неведома этому младенческому человечеству.
Долго еще беседовали наши друзья на эту тему, пока, наконец, усталость не взяла свое, и они заснули крепким сном среди огненного кольца костров, которые всю ночь по очереди поддерживали туземцы.
Со следующего утра начался целый ряд однообразных дней, посвященных утомительным хлопотам по сооружению нового жилища.
Неведомый пришелец с далекого севера, по совету старика, остался на несколько дней отдохнуть в этих местах. По указанию туземцев он вместе с дочерью отправился на северо-восток и принес оттуда обильный запас плодов.
— О, — сказал он, — таких хороших мест, как то, куда я теперь ходил, у нас давно уже нет, а здесь еще людям жить хорошо.
Вообще же, попав в общество своих единоплеменников, он видимо повеселел и вместе со своей дочерью расположился лагерем неподалеку от строящейся хижины. Однако мысли о дальнейшем путешествии на юг он не оставил и вместо того, чтобы строить себе хижину, занялся изготовлением небольших корзин, в которых рассчитывал захватить с собой запас провизии для предстоящей дороги.
Работа же наших друзей шла уже довольно успешно, как вдруг, дня через три, была прервана совершенно неожиданным обстоятельством.
Однажды после обеда хозяева объявили, что через несколько дней нужно ожидать сильного дождя. Европейцы сначала было совершенно не обратили внимания на это предсказание, но когда старик выразил опасение по поводу огня, который может быть потушен дождем, то нашим путешественникам волей или неволей пришлось над этим призадуматься.
— Послушай Ганс, ведь без огня мы ни хижины, ни плота, конечно, и в месяц не построим, — с беспокойством заметил Бруно. — Что же нам делать?
— Очень просто, — отвечал тот, — если нам необходим огонь, то, следовательно, мы должны его сберечь во что бы то ни стало, а для этого нам нужно на время прервать нашу работу, достать глины и выстроить печь, вот и все.
— Неужели же вы, Ганс, хотите устроить здесь кирпичный завод? — в ужасе воскликнул Иоганн. — Да ведь на это уйдет Бог знает сколько времени.
— Ну, мы обойдемся и без кирпича. В этом ручье достаточно валунов и при помощи глины мы устроим какой-нибудь свод, приподняв его немного от земли, вот вам и все.
Как ни досадна была эта новая задержка, а делать было нечего, приходилось покориться необходимости и потому постройка печи была решена окончательно. Долго наши европейцы принуждены были толковать с туземцами, пока им не удалось объяснить, что такое глина. Наконец старик, по-видимому, понял, в чем дело.
— Я знаю, чего они хотят, — сказал он, — нам нужно идти туда, где лежат кости большого чудовища.
— Кости большого чудовища! — воскликнул дядя Карл и, вероятно, позабыв обо всем на свете, он пустился бы в расспросы по этому предмету, если бы остальные европейцы не воспротивились этому самым решительным образом.