В гвардейской семье
Шрифт:
доверие, чувствовали свою ответственность и стремились сделать вылет наиболее эффективным.
На первых порах мне помогали бывалые «охотники» — Бикбулатов, Прудников, Заплавский, Беда.
Не один раз ходил я с Бикбулатовым на поиск. Присматривался к его действиям, старался выработать и в
себе такие же качества — выдержку, осмотрительность, находчивость. Любое задание наш «Бик»
выполнял [66] с уверенностью в успехе. Он не допускал и мысли, что, к примеру, к
нельзя прорваться из-за сильного зенитного огня. «Бик» всегда умел преодолеть заслан, быстро и метко
поразить цель и уйти.
Я буквально преклонялся перед своим первым учителем за его лихость, смелость, самоотверженность, боевое мастерство. И назойливо донимал расспросами.
— Да ты сам все знаешь и умеешь не хуже меня! — отбивался «Бик». — Вон как зенитки давишь —
любой позавидует!..
— А я про железнодорожный состав спрашиваю: как по нему лучше наносить удар?
— Очень просто! — отвечал «Бик». — Как только увидел — заходи, бей — и все будет в порядке. Понял?
— Это я понял. А вот как лучше заход на цель строить — не знаю.
Бикбулатов брал прутик и прямо на земле чертил схему атаки вражеского эшелона, подробно объяснял
маневр. Если бы он сейчас был рядом...
* * *
Однажды я в составе пары вылетел на «свободную охоту», но с конкретизированным заданием:
проверить в тылу противника прифронтовые грунтовые дороги.
Перед вылетом «проиграл» динамику всего полета. Объяснил ведомому, что он может сам решать, где
ему удобнее идти слева, где — справа, когда увеличить дистанцию. Напомнил, что основная его
обязанность — следить за воздухом. Поиск и выбор цели взял на себя. Определил огневой залп пары: тысяча двести килограммов бомб разного калибра с преобладанием осколочных, с замедленными и
мгновенными взрывателями. К этому еще — шестнадцать реактивных и шестьсот пушечных снарядов и
около трех тысяч патронов. Весь этот «гостинец» подготовили наши технические специалисты.
Самолеты готовы к вылету, ждут нас...
Накануне прошел дождь. Холодный, затяжной, по-настоящему осенний. Небо затянула сплошная
облачность, над землей плывут косматые обрывки туч. Все вокруг словно окрашено в серый тон.
Летим на бреющем. Видимость плюхая. Но острый глаз «охотника» угадывает под крыльями холмы и
овраги, реки и перелески.
Вышли к первой дороге, проскочили над ней и стали [67] просматривать ее со стороны. Ничего не
заметили. На карте обозначено еще три дороги: они идут почти параллельно и сходятся у населенного
пункта Терноватое. Километров за пятнадцать до него стали выполнять «змейку», чтобы,
приближаясь к Терноватому, просматривать все три дороги сразу.
И вдруг на одной из них замечаю вереницу автомашин. О, это уже для нас находка! Стали выполнять
заход, а тут заявили о себе «эрликоны». Тогда мы быстро перестроили маневр, атаковали зенитную
установку и сразу же ударили по автоколонне. «Проутюжили» шесть раз! Сожгли двенадцать грузовиков, обстреляли из пушек и пулеметов пехоту и ушли.
Возвратившись домой, мы высказали командиру предположение, что на дорогах еще должны быть
вражеские колонны. Командир послал в тот район несколько пар «охотников». Они обнаружили и
разгромили две вражеские автоколонны.
5.
Бикбулатов говорил в свое время истину: я не раз участвовал в подавлении зенитных батарей и в составе
шестерки и в составе пары. Приходилось вступать в поединок с зениткой и один на один. Ситуации
бывали довольно трудные.
Один случай стоит того, чтобы о нем рассказать.
Как-то раз наша эскадрилья получила приказ нанести удар по железнодорожным эшелонам на станции
Большой Токмак, где гитлеровцы выгружали танки и боеприпасы.
Капитан Кривошлык поставил передо мной «персональную» задачу: если по нашей группе будет открыт
зенитный огонь, я должен немедленно подавить его.
— Все понял, товарищ капитан! — ответил я.
...В сопровождении шестерки «яков» летим над линией фронта.
Минут десять-двенадцать спустя слышу голос командира:
— Третий, перейти вправо!
Перестраиваемся в пеленг.
А вот и наша цель: видны полуразрушенные станционные сооружения, блестят длинными нитями
рельсы, [68] видны эшелоны. Один, два, три, четыре... Цистерны. На платформах — танки, пушки. В
вагонах — боеприпасы, живая сила.
— Внимание: атака! — командует капитан Кривошлык. И пять машин вслед за штурмовиком вожака
устремляются в пике. Но вот блеснули сполохи огня. Навстречу нам летят снаряды. Это бьют зенитки!
Быстро идем на снижение: пятьсот, четыреста пятьдесят метров... Ведущий выводит свою машину из
пике, мы — за ним. А вниз посыпались бомбы. Три с половиной тысячи килограммов!.. Группа
выполняет второй заход. Теперь станция в огне. Пылают цистерны, рвутся боеприпасы.
Но зенитки врага продолжают вести огонь.
— Третий, третий! — это командир вызывает меня. — Подавить зенитку!
А я уже высматриваю, где она притаилась. Так и есть: северо-западнее станции, на опушке леса.