В капкане совершенства
Шрифт:
— Отличная идея! Миллион среднемесячных зарплат среднеквалифицированного работника, разве ты не слышал?..
Она лежала на животе, прикрытая одеялом. Артём мечтательно уставился в потолок.
— Какой еще миллион? — посмотрел он на нее.
— Тебе назначили компенсацию в размере миллиона. Ты не слышал?..
— Нет. Ты можешь в это поверить?! Я не слышал ничего после вердикта! Боже, за миллион можно открыть очень крутую лабораторию! Или… я могу теперь не работать до конца жизни!..
Он возбужденно сел на простынях,
— Если ты хочешь, то можешь… Я выставила себя такой стервой на суде. Ты же знаешь, что я не считаю себя лучше других.
— Я знаю, что ты добрая и милая. И пыталась разгромить состав преступления… Кто знал, что именно нам в итоге поможет.
— Да, — Ханна поцеловала его в губы.
— Можно обратиться за региональным правительственным грантом.
— Только не за региональным.
— Почему?..
— Я как-нибудь объясню. А сейчас просто поверь на слово.
Глубокий сон длился, кажется, много часов. Артём проснулся и позвал Ханну, но девушки не было дома. Ее возвращение застало его попивающим чай на кухне.
— Ханся, это ты?
— Доброе утро. Я за пончиками ходила. Не хотела будить. Ничего?..
— Ничего, все правильно. А то так и с голоду можно умереть.
— Я оставила тебе сообщение на компьютере.
— Так я еще его не включал. И встал я пять минут назад.
— Кстати, Лялька и Бьорн звонили. Узнавали, все ли в порядке. Она волновалась, что от тебя нет сообщений.
— О…
— А Бьорн все время ей повторял: «Я же тебе говорил, что все хорошо, не до нас им теперь», — она улыбнулась слегка смущенно.
— Ольгу показали тебе?
— Да, она чудесная.
— На кого похожа?
— Вылитая Ляля. Бьорна там в помине нет.
— Здорово. Я просто не могу пока войти в колею. В изоляторе никакого компьютера в ухе. Планшет с доступом в библиотеку и все. И свидания вживую либо звонки под контролем. Все письма администрация читает. Если честно, я пока не могу заставить себя даже еду заказать. Вот пью остатки чая с тем, что раньше было свежей водой.
— Я могу заказать.
— Нет, я сейчас все сделаю.
— Тебе не звонили с телевидения?.. Ах, ты же компьютер не включал…
— А тебе звонили?..
— Да. Приглашают в передачу про суд. Наверное, и тебя тоже позовут. Я, кстати, подумала: это же отличная возможность для продвижения твоих научных идей.
Артём помолчал.
— Проверь сообщения, — посоветовала Ханна.
— Я пока не готов.
— Но ты же сам говорил, что хочешь лабораторию!.. Это привлечет большое внимание, пока свежи воспоминания о суде… Артём… — она подошла совсем близко.
— Ханся, я встал сегодня такой разбитый. Ты не подумай: с тобой у нас все чудесно. Но я чувствую себя измотанным… Ни компьютер не хочу включать, ни вообще…
— Может, перебороть себя чуть-чуть? Просто немного. Это же дело твоей жизни…
— Я уже не уверен. Даже чуть-чуть вряд ли смогу. То есть не сейчас.
— Нет, это ты меня прости. Я отлично тебя понимаю. Я сама ужасно устала после этого суда, этой болезни. Не хочешь — так и не надо. Поедем вместе отдыхать. Будем читать просто или в кровати валяться целыми днями… Я буду рядом, если ты хочешь…
— Я очень хочу, Ханся… Ты такая замечательная… — Артём обнял подругу, прижимаясь щекой к ее животу.
— Мне всегда говорили, что я слишком напористая, — девушка внезапно расстроилась.
— Кто тебе это сказал? — взглянул он.
Она только покачала головой.
— Не надо извиняться. Я как тебя увидел, сразу понял, какая ты. И влюбился. Знаешь, что я подумал про тебя? Это идеальная женщина. В ней столько энергии, ее ум открытый и бескрайний, она добра, и улыбка у нее очаровательнейшая… И я никогда не видел такой красавицы. Такой ласковой… — Артём смутил сам себя. — Если кто-то тебе что-то говорил — это его проблемы. Мы же с тобой решим все вопросы сами, когда захотим… Хорошо?..
— Ладно, — Ханна потупила глаза, и Артём был готов сказать, что ради ее страсти порвет мир на куски. Но на этот раз лишь улыбнулся.
— Давай поедим и пойдем еще отдохнем. О`кей?..
Артём вправду думал, что захочет провести в кровати всю оставшуюся жизнь. Но ближе к вечеру он уже включил компьютер и позвонил Ляльке. А потом понял, что хочет свою лабораторию очень-очень сильно. Он прослушал автоответчик, на котором действительно были сообщения от трех телеканалов. Артём сказал Ханне, что перезвонит им всем.
— А как быть с нашими отношениями?
— Скажем, что влюбились после суда, — ответила она. — Можем не афишировать, пока не спросят.
— Надо еще раз обдумать все… — произнес он. — Мы же сможем поехать отдыхать и потом, ведь правда?..
— Конечно. Мы не обязаны успевать все и сразу. Пусть нас услышат, а там мы разберемся…
На этом они и остановились. Пока.
Оправдание Артёма вызвало большой общественный интерес, а местами даже истерию. Во многом помогли этому трансляции судебных заседаний по региональному телеканалу. Возникли две группы людей: одни считали, что он герой, другие видели в нем опасного социопата. Сам Артём старался вникать в это как можно меньше.
Вскоре реакция на уголовное дело поутихла, так как все новостные и информационные каналы запестрили страшными сообщениями и фотографиями председательницы региона, потерявшей беременность.
— Бедная девушка, — произнес Артём. — Такая стойкая и так многого добилась.
— Ага, — только и буркнула Ханна. Она и вправду испугалась, когда увидела свою знакомую в таком состоянии, но отвращение от пережитого в ее компании было все еще живо.
— Кстати, когда я ездил на второй канал и меня готовили к съемкам передачи, сотрудница обмолвилась, что ты была когда-то вызвана в региональный комитет. Что она имела в виду?