В клетке. Вирус. Напролом

Скальци Джон

– На месте уборщика? – уточнил Редхаус.

– Нет, на другом, – поправила Май. – Он сказал, что, когда пришел туда, его спросили, не хочет ли он другую работу, где больше платят и можно путешествовать. Все, что нужно делать, – это выполнять разные поручения своего начальника. Он сказал, это что-то вроде старшего слуги.

– Значит, он уехал, – резюмировал я. – И что потом?

– Каждую неделю мы получали от Джонни перевод, – сказала Май, – и он иногда звонил. Он просил меня переехать в какое-нибудь хорошее место и купить новые вещи,

вот мы сюда и перебрались. А несколько месяцев назад он вдруг перестал звонить, но деньги исправно приходили, поэтому я не слишком беспокоилась.

– Когда был последний перевод?

– Два дня назад, – ответила Джейнис. – Я забираю бабушкину почту.

– Вы не против, если я взгляну на него?

Женщины замялись.

– Агент Шейн не собирается использовать его как улику, – пояснил Редхаус. – Просто на нем может быть что-то важное.

Джейнис встала и пошла за переводом.

– Джонни когда-нибудь говорил, на кого работает? – спросил я у Май.

– Он сказал, что его босс не любит огласки, – ответила Май. – Я не хотела, чтобы мальчик потерял работу, поэтому не расспрашивала.

– Ему нравилось то, что он делал? – спросил я; в этот момент подошла Джейнис и протянула мне перевод; я быстро просканировал его с одной стороны, потом с другой и вернул ей с благодарностью.

– Вроде бы нравилось, – сказала Май. – Он никогда не говорил о работе ничего плохого.

– Он так обрадовался возможности путешествовать, – снова усаживаясь, сообщила Джейнис. – В первую пару звонков говорил, что побывал в Калифорнии и Вашингтоне.

– В штате Вашингтон или в столице? – уточнил Редхаус.

– В столице, кажется, – сказала Джейнис.

– Но потом Джонни сказал, что босс не хочет, чтобы он рассказывал, где был, и больше он ничего про это не говорил, – добавила Май.

– Когда он звонил последний раз, он сказал что-нибудь необычное? Ничего не показалось вам странным? – спросил я.

– Нет, – покачала головой Май. – Сказал, что неважно себя чувствует… нет. Сказал, его кое-что беспокоит.

– Беспокоит? Что?

– Какое-то испытание? – предположила Май. – Ему надо было что-то сделать, поэтому он нервничал. Точно не помню.

– Ничего страшного, – поспешил успокоить я.

– Когда мы его увидим? – спросила Джейнис. – То есть я хотела сказать, когда его привезут домой?

– Не знаю, но могу уточнить, – предложил я.

– Его нужно похоронить здесь, – сказала Май.

– Я сделаю все, что в моих силах, обещаю, – заверил я.

Женщины безучастно посмотрели на меня.

– Они довольно спокойно восприняли новость, – заметил я, когда мы с Редхаусом вышли из трейлера и направились к машине.

– Некоторые из нас стараются сильно не выражать своих чувств перед лицом смерти, – сказал он. – Считается, что, если продолжать горевать, дух умершего может не освободиться и не уйти дальше.

– Вы в это верите?

– Не важно, верю я или нет, – ответил Редхаус.

– Справедливо, –

согласился я.

– На переводе что-нибудь удалось найти?

– Серийный номер и код отправителя. Хотите узнать их?

– Я бы не возражал. Только вот сомневаюсь, понравится ли ФБР то, что вы делитесь информацией.

– Думаю, моя напарница сказала бы, что поделиться информацией с местной полицией – это наш долг вежливости, если только у тебя нет неприязни к данному конкретному копу.

– Интересная у вас напарница, – заметил Клах.

– Что правда, то правда, – подтвердил я, садясь в машину. – Поехали к серверному парку.

– Джонни Сани, – задумчиво проговорил Лорен Бегэй, глава службы персонала Вычислительного центра Уиндоу-Рок и по совместительству глава нескольких других отделов, включая отделы продаж и санитарно-технический. – как уже уведомил Редхаус, штат в ВЦУР был сокращен до минимума. – Мы вместе ходили в школу. Какое-то время.

– Меня интересует нечто более приближенное по времени, – напомнил я. – От его семьи мы узнали, что в прошлом году он пытался устроиться сюда на работу.

– Да. Мне пришлось уволить одного уборщика за сон на работе. Нужен был кто-то на ночные смены. Джонни претендовал на это место, а с ним еще шестьдесят человек. Я взял сестру уволенного.

– Родные Джонни Сани утверждают, будто вы вызвали его на следующий день и предложили другую работу, – сказал Редхаус.

– Я не вызывал его, – ответил Бегэй.

– В самом деле? – усомнился я.

– С какой стати мне было его звать? Он же страшный тугодум. Даже заявление о приеме едва смог заполнить.

– Чтобы махать метлой, не нужно быть образованным, – заметил Редхаус.

– Согласен, но если у человека не все дома, для этого места он не подходит. Пусть мы работаем и не в полную мощность, но клиенты у нас есть.

– А кто ваши клиенты, мистер Бегэй? – поинтересовался я.

Он посмотрел на Редхауса.

– Все в порядке, – заверил тот.

Насчет порядка Бегэй явно сомневался, но все же ответил:

– Все правительственные учреждения Нации навахо и некоторых других народов со всей страны. Кроме того, ряд частных клиентов, в основном местных бизнесменов или тех, кто ведет бизнес здесь. Самый крупный из них – «Медикорд».

– Что за «Медикорд»? – спросил я.

– Компания по предоставлению медицинских услуг, – сказал Бегэй. – Ее наняли, чтобы обеспечивать медицинское обслуживание на нашей территории. Они работают здесь уже шесть или семь лет.

– Я помню, как они пришли, – сказал Редхаус. – За эксклюзивный контракт обещали обучить и продвигать по службе медперсонал из навахо.

– Ну и как? Обучили? – спросил я.

Редхаус пожал плечами.

– Это контролируемая правительством конфиденциальная информация, поэтому «Медикорд» держит все данные по навахо только здесь, не подключаясь к остальной своей сети, – сообщил Бегэй.