В лабиринтах тёмного мира
Шрифт:
Во всех войнах русские показали свое неумение воевать. Давили числом и кровью. Из настоящих полководцев были только генерал Суворов Александр Васильевич и адмирал Ушаков Федор Федорович. Только у них войска учились военному делу и знали свой маневр. И только они были непобедимым полководцами и флотоводцами, знающим цену русскому солдату, да и все иностранные завоеватели и противники уважали силу суворовских солдат, ушаковских матросов и его морской пехоты.
Ушаков стал святым, и Суворов достоин такой же чести.
После Суворова и Ушакова был генерал Скобелев Михаил Дмитриевич. Ак-Паша. Освободитель Болгарии и покоритель Средней Азии.
И все. После Скобелева были генералы, плохие, хорошие, но полководцев не было.
Когда в войну вмешивались цари и Верховные Главнокомандующие, русскую армию постигала катастрофа.
Вся история моей страны укладывается в христианизацию, борьбу с язычниками да староверами, монголо-татарское иго, Великую смуту, крепостное право, социалистические иго и перестройку с демократией.
Я стал было задремывать, но в комнату вбежал Петроний и сообщил, что Петр задержан и находится в императорской тюрьме.
– Вот те раз, – подумал я, – сам проводил его и указал дорогу, на которой его не будут искать, просто никто не подумает, что там можно ехать. Кто же нас сдал?
Мои размышления прервал громкий стук в дверь. Так стучат только те, кому положено так стучать – власть! Демократия демократией, но любой ефрейтор старается использовать те преимущества, которые ему дает лычка.
В открытую дверь вошел целый центурион с плюмажем на шлеме.
– Октавий Май Брут, – торжественно провозгласил он, – вас приказано доставить ко двору императора Нерона. Можете взять с собой одного раба.
И все. Что, зачем, почему? Хорошо, что не бьют и не связывают. Обыска тоже не делали, значит это не арест.
Во дворец меня везли на носилках. Вернее, несли целых четыре раба. А это уже какая-то почесть. Хотя, императоры могут себе позволить расстелить перед эшафотом рулон шелковой материи, типа, ничего личного, работа такая сатрапом быть.
Глава 34
Меня доставили не к императору, а к начальнику его контрразведки Марку Юлию Хромому. Точно таким же был и Малюта Скуратов у Ивана Грозного. Всемогущий человек, который, если бы захотел, стал императором в два счета, и точно так же лишился бы своего поста и жизни, если новый начальник контрразведки обладал бы императорскими амбициями. Замкнутый круг, из которого можно выбраться только тогда, когда при любых амбициях меняя главу сыска вместе с его головой. Как Сталин. Расстрелял Ягоду. Поставил Ежова и расстрелял его. А уж третий – Берия даже косого взгляда вождя боялся. Тут не то, что о заговоре думать, как бы самому живым остаться.
В окружении тирана – все тираны. И в окружении не тирана – все равно все тираны. Не верьте в то, что казненные предшественники были ангелами в белых одеждах и что их нужно чохом реабилитировать, и еще ордена дать посмертно как борцам с режимом. Они сами были опорой режима и репрессировали их за то, что были уж слишком одиозной опорой, которая так покосила здание государства, что его никакими репрессиями не выправить.
– Ну, здравствуй Октавий Май Брут, – сказал Хромый, указывая рукой на кресло-кушетку, – садись, в ногах правды нет, а она нам будет нужна сегодня.
Я молча сел, выжидая, что еще скажет хозяин, запустивший тезис о правде и вызывая меня на уточнение сего вопроса. А я ничего не буду
Хромый прошелся по своему кабинетику, посмотрел в свиток, лежащий на столе, посмотрел на меня, прижав к глазу сложенный в трубочку кулак. У нас дальнозоркие граждане делают так же. Попробуйте, сожмите руку в кулак и оставьте в нем свободное пространство, чтобы можно было смотреть, и вы увидите, как четко просматриваются удаленные от вас предметы. На таком же принципе сделаны корректирующие очки с множеством отверстий, сквозь которые увеличивается четкость видимых предметов.
Мне кажется, что точно так же голландец Антони ван Левенгук в шестнадцатом веке изобрел микроскоп, с помощью которого он первым увидел бактерии. И изобретение это так себе, хотя является величайшим открытием в истории науки. В металлической пластинке просверлил коническое отверстие и капнул в него каплю воды. Вот так он получил увеличение в тысячу раз, как в электронном микроскопе, и увидел бактерию, которая хищно глядела на него в самое узкое отверстие его изобретения.
Я глядел на Хромого и ждал. Нужно будет открыть мастерскую по плавке стекла и начать делать линзы, чтобы обеспечить очками весь Рим.
– Чего молчишь-то, – не выдержал Хромый, – или ответить нечего и придумываешь, что тебе сказать? Ты вот кто такой и как ты в Рим попал?
– Кто я такой? – переспросил я. – Да ты же меня знаешь. Меня и сам император знает, мы с ним песни вместе пели.
– Песни пели? – спросил Хромый, посмотрев на меня с прищуром. – Да у нас тут самые лучшие друзья и кровные родственники на коленях ползают, пощаду вымаливают. Захочу, и ты будешь ползать.
Я промолчал. Хромому ничего не докажешь. Да ему и не нужны доказательства. Если человек внесен в проскрипционный список, то есть на уничтожение, то что бы он ни говорил, как бы он ни защищался, кто бы его ни защищал, результат один – стенка, расстрельная группа и команда – фойер! Хотя, в Риме не расстреливают, режут как на Кавказе. И там, и там приносят кровавые жертвы, правда, в Риме на улицах не режут баранов, это только наши «римляне» делают в Москве, чтобы показать всем, что в этом городе хозяева они. Сейчас понятно, откуда в гостинице зарезанные по-римски трупы.
– Ладно, не хочешь говорить – не говори, – спокойно сказал главный инквизитор Нерона, – я пока поговорю. Я так и не узнал, откуда ты взялся, где родился и где твои корни. Ты очень быстро стал римлянином, проявив способности к изучению нашего языка и взяв в свои руки приготовление деликатесов, востребуемых самыми богатыми людьми и доступных для всего населения. Ты начал поджаривать подсолнечные семечки и продавать их на площадях вместе с жареными каштанами. Ты замусорил весь Рим. Все ходят и плюются. Даже в сенате валяется шелуха от семечек. Мои дети едят семечки, и я балуюсь ими на досуге. Это раз. Второе. Где ты так научился драться? Мои люди проверяли во всех наших провинциях и приграничных территориях и нигде люди так не дерутся. Это так, семечки. А вот самое главное. Ты привез в Рим проповедника-христианина Петра и организовал печатание «Библии», резко увеличив число проповедников и христиан в городе. За один день ты сделал столько книг, сколько пятьдесят переписчиков писали бы в течение года. Зачем тебе нужен Петр? Всем христианам уготована незавидная участь и то, что они делают, люди скоро забудут. Но ты же гражданин Рима. Ты не подумал, что ты можешь потерять от поддержки Петра?