В любой гадости ищи свои радости

Штаний Любовь В.

Зажмурилась. Спазматические рыдания разрывали грудь. Сиплый до омерзения голос встревоженного горбуна бился в ушах. С ледяной колкостью к шкуре льнула мокрая трава.

Алехандро, что же ты наделал? Зачем разбудил?! Я сойду сума… Эйлар…

Волшебная уединённость скрытой в грозе пещеры, горячие руки и чуть влажное от страсти тело под моими ладонями так контрастировали с тоскливым холодом одиночества, в которое вернул меня кошмарный спутник…

Вкус губ Эйлара. Два дыхания смешавшихся в одно… Жаркий сбивчивый шёпот, в котором невозможно разобрать

слов. Только торжествующее ‘моя’… Только реакция собственного тела, податливо-покорного и ртутно-тяжёлого, бездумно-жаждущего во власти Эйлара…

Сон?! Пожалуй. Но просыпаться оказалось мучительно больно.

Сознание легко перешагнуло грань истерики. Я горестно заскулила, сглатывая рыдания. Разум… Он был так далеко сейчас! Мысли, реальность, даже пронизывающий холод мёрзлой земли… Всё затерялась где-то далеко, за размытой пеленой слёз и ужаса. Там же, где остался мой дом, родные, моя прежняя спокойная и размеренная жизнь.

Лишь когда посветлел горизонт, я начала медленно приходить в себя. Упрямо тряхнув гривой, неловко поднялась на окоченевшие ноги. Передёрнула шкурой, стряхивая мелкие капли подтаявшего на ней инея. Глянула на побелевшие предгорья. Холодная выдалась ночка, ничего не скажешь. И насыщенная событиями тоже.

Будь проклята черноглазая богиня! Она всё же добилась своего! Теперь я костьми лягу, лишь бы голубые глаза Эйлара не смотрели мёртво. Не знаю, как, но не допущу, чтобы из широкой бронзовой груди торчала рукоять ножа! Знать бы ещё, что для этого требуется. Во всяком случае, с этого момента я в руках богини.

А ещё я впервые искренне ненавидела… Ненавидела сумасшедшую красавицу, за то, что она со мной сделала. За то, что могла сделать с Эйларом и теми двумя, которых я ещё не видела. Впрочем, знакомить меня с ними было уже излишне.

Я не тешила себя иллюзиями. В случае с Эйларом ни о чём серьёзном не могло быть и речи.

Совпадение, стечение обстоятельств, возможно даже влияние богини, но ни о каком серьёзном чувстве не стоило и мечтать. Бронзовое совершенство — не моего полёта птица. Тут разночтений быть не могло.

Я не надеялась ни на любовь, ни на какие-либо длительные отношения с брюнетом. Слишком очевидна была неестественность и порывистость охватившего нас безумия страсти. Слишком велика пропасть между вызывающе великолепным мужчиной и устойчиво среднестатистической мной. Да и отпечаток воздействия на него богини просматривался пугающе-отчётливо.

И, тем не менее, я попала в капкан. Уже не его — собственной страсти. Будь я поопытнее в этой сфере человеческих отношений, возможно, было бы легче. Но я никогда не была настолько близка с кем-либо. Никогда так явственно и опустошающе не желала стать частью другого человека.

— Ну, наконец-то! Ты меня напугала. Я уж не знал, что и думать!

Да, вонючку я тоже ненавидела. Его мерзкий голос. Приглушённую магией и уже едва ощутимую вонь. Отвратительные язвы, в которых копошились едва заметные черви. Заселённое насекомыми самого разного тока грязное гнездо на голове. Даже разноцветные

полосы чистой кожи ненавидела!

Уродец разбудил меня, лишив возможности пережить самую восхитительную ночь в жизни.

Выдернул из объятий Эйлара собственными руками! Зомбя гниющая! Чтоб ему с козлом в одной комнате до конца дней своих ютиться. Хотя нет. Козла жалко… Пусть лучше…

Достойной кары горбуну придумать не удалось и я, решительно направилась к тому месту, где вчера оставила полусырое, так и не съеденное мясо. Как бы то ни было, чтобы спасти Эйлара нужны силы.

Может, следующей ночью богиня соизволит придать конкретики своим требованиям и у меня появится возможность действовать осмысленно.

Превозмогая отвращение, я проглотила мокрый и полусырой завтрак. Не время быть слабой. Пора уже начинать думать головой, а не тем местом, которым думала до сих пор.

Себя, кстати, тоже ненавижу! За истерики, за непонятливость, за то, что позволила себе так неосмотрительно поддаться обаянию незнакомца. Не говоря уже о его руках и прочих… хм… частях организма. Сейчас мне было стыдно за своё поведение. У меня-то, если откровенно, тоже не было ни малейших оснований с такой бесстыдной готовностью отвечать на притязания Эйлара.

Вела я себя как последняя идиотка. Да и сейчас веду. Должна бы, по хорошему, быть благодарна Алехандро. Как ни крути, именно он не позволил опуститься окончательно, избавив таким образом от неотвратимо накрывшего бы по утру стыда. Да, мне было за что благодарить свой кошмар, а я его ненавидела. Люто, истерически, до зубовного скрежета и со всей яростью ущемлённого самолюбия и растоптанной гордости.

— Да что с тобой?!

Не обращая внимания на смятение и взволнованны восклицания спутника, я решительно и зло закидывала поклажу себе на спину. Получалось не слишком хорошо. Хотя это как посмотреть… Одна из сумок, перелетев через спину, угодила прямо в лоб подскочившему уродцу. Перелёт! С другой стороны, прямо в точку.

— Да чтоб тебя! Бешенная! — взвыл горбун.

На мгновение стало легче. Но лишь на одно только мгновение. Когда вонючка, пошатнувшись, стал оседать на землю, меня жаркой волной затопил стыд. Какая же я… скотина! Чуть было человека не убила! Ещё и инвалида! Господи, как я могла? Истеричка чёртова!

Было бы из-за чего психовать! Разбудили меня не вовремя видите ли! Думать о том, что едва не переспала с едва знакомым мужчиной было тоже стыдно, но вид шишки, набухающей на лбу Алехандро и вовсе убивал.

Сглотнув, приняла непростое решение. Тошнота подступила к горлу, но другого выхода не было. Как ещё я могу, если не искупить вину, так хоть извиниться? Выхухоль бледная…

Коротко всхлипнув, я опустилась на колени перед горбуном, подставляя спину. Опустила голову на землю, демонстрируя смирение и покорность.

Алехандро, который уже начал было подниматься, снова шлёпнулся на задн… Тфу! На что-то точно шлёпнулся в общем.

— Ты чего? — выпучив глазюки, просипел он. — Подыхать собралась?