В любой гадости ищи свои радости

Штаний Любовь В.

Я подозрительно покосилась на неправдоподобно чуткого калеку, но на этот раз он понял мой взгляд не правильно.

— О большем не проси. Это не перемирие. Это — временное отступление и не больше. — Алехандро погладил меня по носу и тихо так, почти шёпотом:

— Ещё совсем недавно у меня была семья. Младшая сестрёнка, её муж и их сынишка. Серину было восемь, понимаешь? Всего восемь, а теперь его нет. Ни его, ни Рои, ни Валтара. Я… Ай, чего уж там.

А я ошарашенно смотрела на мрачного, как зимние тучи, калеку и не могла осознать. Он хочет сказать… Эйлар?! Быть не может! Этого просто не

может быть! Он не такой! Совсем не такой! Он…

А… какой он? Я же ничего, совсем ничего не знаю о голубоглазом брюнете, кроме…

Кроме того, что люблю его, Но такого не может быть! Да Эйлар властный, сильный, жесткий, непримиримый и упрямый. Он целеустремлённый, решительный, мужественный и… И он предложил мне убить беззащитного фактически калеку. Предложил убить, ради него, ради нас…

Нежность, обожание и восхищение схлестнулись с доводами разума. Поверить Алехандро я не могла. А не поверить… не могла тоже. Захотелось завыть и снова спрятаться под кустом. Или проснуться дома, забраться в душ и позабыть этот выворачивающий душу наизнанку кошмар. Просто забыть, будто его и не было.

Только вот. Ободранные бока саднило. От холода по шкуре то и дело пробегала дрожь, а в горле першило. Потому я молча отвела взгляд и опустилась на колени, позволяя спутнику занять своё место на моей спине.

Я подумаю об этом потом. Когда соберусь с мыслями. Когда утро развеет мрак. Если повезёт, развеются и сомнения. Это ведь не может быть правдой! Или может?

Когда поднялась на ноги и потихоньку потрюхала вперёд, вонючка молчал. Как молчал он все последующие часы странного, изматывающего марафона на выживание. Сказала бы ‘забега’, да бежать в темноте по пересечённой местности — безумие. Даже для нас.

К утру стало попроще в плане освещённости, но навалились усталость и нервный мандраж. И я, и Алехандро не могли не понимать, что Эйлар со своей компанией догонят нас быстро, очень быстро. У них будет значительное преимущество в скорости. И лошади выспавшиеся, и темнота не мешает, а нам…

Подходящего укрытия никак не попадалось. Вместе ночью, остался позади и относительно пологий склон, поросший лесом. Предрассветный сумрак встретил нас на узкой, едва ли шире полутора метров, тропе, серпантином обнимающей гору. Серый, покрытый лишайником и чахлыми кустиками камень с одной стороны и гулкая пропасть с другой.

Самое страшное — мы были теперь как на ладони и оставалось только надеяться, что обзор Элару и его людям закроют деревья, которые им ещё только предстояло миновать.

Глава 19

Споткнувшись и в шестой раз едва не отправившись в полёт к далёкой и невидимой за кромкой тропы земле, поняла: так больше нельзя. Если не передохну хотя бы часик-другой, нам уже ни богиня, ни Нассар, который Эйлар, будут не страшны.

От нас даже трупов не останется после падения с такой высоты. Так, высокохудожественные брызги и лужицы. А ещё: мне стоит поспать. Совсем недолго, но очень нужно. И чтобы набраться сил, и чтобы… Да — поговорить с богиней и брюнетом. Если удастся убедить блондинку, что согласна помогать Эйлару, а самого воина уговорить не трогать Алехандро, есть шанс.

В этом случае можно попытаться спрятать горбуна, пропустить

наёмников вперёд, а потом догнать их. Уже без зомбика, конечно. Правда, в этом случае придётся всё время быть начеку и ожидать гадостей от него, но это — меньшее из зол.

Когда уже почти не верила в удачу, слева показалась узкая трещина. Ну как узкая — протиснуться при желании можно, да только стоит ли? В конце концов, Эйлар не дурак и первым делом проверит все очевидные нычки для пары ‘кобыла-горбун’. И всё же…

Притормозила, с сомнением поочерёдно оглядывая щель и продолжение тропы, которая, кстати, становилась всё шире и шире. Если там, впереди, она приводит на какое-нибудь более-менее ровное место, сворачивать сейчас глупо. У нас нет ни времени, ни сил на ошибки, вот только…

— Рискнём? — Подал голос кошмарик. — Могу спешиться. Ты ведь устала.

Вместо ответа я фыркнула и тряхнула головой. Вот ещё! Спешиться он. Как же! Со сломанными рёбрами и в синяках даже верхом несколько часов по горам — не великое удовольствие. Вот найдём где лапки ветошью прикрыть, тогда и слезет, а пока нехай на спине гниёт.

Вспомнив про благородность риска, скептически хмыкнула. До благородства на с вонючей кучкой разноцветных окровавлено-искорёженных конечностей далеко, но, наверное, рискнуть всё же стоит.

Авось и приблизимся к идеалу на пол шага. Вряд ли, но…

Сворачивая и осторожно трогая копытом на ‘сыпучесть’ груду мелкого щебня в щели, я представляла себе Алехандро в смокинге и с бабочкой. Вот такого гниющего, с насекомонаселённым колтуном на башке, грязного, разукрашенного заклятьем и подчинёнными Эйлара.

Одну руку зомбик держал на моей холке, а в другой сжимал фужер с игристым вином. Угу. И я тоже в бальном платье. Прям на лошадиную тушку! А из бокала горбуна, довольно причмокивая, лакала шампанское огромная сороконожка в шляпке с вуалью. Да уж… При таком раскладе любому великосветскому приёму успех гарантирован. Хих…

Минут через сорок я пожалела о своём решении ‘облагородиться’. Мелкие и не очень камешки постоянно сыпались из под копыт. Ноги так и норовили подвернуться. Ещё и идти не приходилось — всё время лезть, спускаться или протискиваться. Да лучше б я левой пяткой сама себе в правое ухо заехала, честное слово! На велосипеде въехать на седьмой этаж и то проще, чем вот так…

Когда уже почти отчаялась и чувствовала себя бутербродом, постиранном в машинке-автомате, перед мордой выросла очередная горка щебня, перекрывающая путь. Не первая, конечно, но пятиметровое в высоту препятствие добило. Захотелось сесть и завыть по волчьи! Ей богу, циклоп с конъюнктивитом — совсем не так печально. Эх…

Потому, когда горбун завозился и попытался спешиться, покорно легла на пузо, с ужасом глядя на кажущуюся непреодолимой в таком состоянии гору. Усё: Бобик сдох, а Жучка снова вышла замуж. Я сдулась.

Алехандро безмолвно зарылся в сумки. Что-то достал, вытащил, снова убрал, а я всё пялилась на насыпь и пыталась не реветь. Домой хочу. Как я хочу домой! Забраться с ногами в любимое кресло, закутаться парой пледов, уткнуться носом в мягкий плюш и тупо смотреть перед собой.

Смотреть, ни о чём не думать и ничего не чувствовать. И даже чашка горячего чая не обязательна.