В любой гадости ищи свои радости
Шрифт:
— Я не могла! Как ты не понимаешь?! — Едва не плача, попыталась объясниться. Видеть неодобрение, обиду и гнев на лице брюнета, было почти больно. — Он был со мной с первого дня в этом мире. Плохой или хороший, но он обо мне заботился, как мог. Как я могла позволить ему погибнуть? Эйлар…
— Ты меня предала. — Сухо бросил, как-будто ударил наотмашь. Золотистое пламя внутри взметнулась, кислотой вины и боли опаляя душу. — Как доверять той, которая рискует жизнью ради спасения моего врага? Этот урод не успокоится. Если жив, повторит
Последнее слово мужчина буквально прошипел. И Всё же… Во многом он был прав. Я же видела с какой исступлённой ненавистью говорил с ним зомбик. С какой яростью и злобой дышал, глядя на него…
— Я не позволю Алехандро причинить тебе вред. Обещаю тебе, я…
— Ты ничего не можешь обещать. Да и не страшен мне этот недоносок. Зная, что он близко, я буду настороже, а через пару дней и это будет не нужным.
— Почему? — насторожилась я и поёжилась от промелькнувшей в голубых глазах холодной решимости.
— Сейчас мне некогда искать эту гниду, но как только освобожусь, раздавлю урода. Хотя…
Эйлар перевёл взгляд на меня и завораживающе мягко улыбнулся. Его пальцы чувственно скользнули вдоль шеи к вырезу платья и замерли на кромке ткани. Обнял, развернул и прижал спиной к своей груди.
Что-то горячее и яркое затопило меня, отозвалось на умелую ласку каждой клеточкой тела. В конце концов, Алехандро действительно собирался убить, а Эйлар — воин. Глупо ждать от него всепрощенческих порывов. Естественно, он злится, да и я подлила масла в огонь.
— Я не сержусь, малышка, — опуская руку ниже и мучительно медленно поглаживая грудь, выдохнул он проникновенно, — Ошибиться может любой. Ты просто очень наивная и светлая, радость моя.
Стон сорвался с моих губ. Да-а-а… Он понимает! Или не понимает, но готов принять… Уже не важно.
Главное: больше не злиться и не обижается. М-м-м…
— Ничего страшного, хорошая моя. — Вторая рука спустилась на бедро и собственническим жестом притянула ближе. — Ты ведь проснёшься рядом с ним, так?
— Да… — выдавила хрипло, ощущая явное возбуждение любимого мужчины, и уже согласная на всё… Золотое чувство охватило, заполнило каждую клеточку тела.
— Не могу сказать, что меня это радует, — целуя в шею признался мой голубоглазый, — но и это хорошо. Любовь моя, ты же хочешь доказать мне, что тебе нужен я, а не этот урод?
Утверждение, не вопрос. Конечно, я хотела! Какие могли быть варианты?!
— Да… — задыхаясь золотом, растворявшим все сомнения, отозвалась я.
— В таком случае, исправь свою ошибку.
— Как? — Простонала, плавясь в терпкой нежности его голоса.
— Убей этого урода, — отозвался мужчина всё тем же, завораживающе-чарующим тоном, опьяняющим сильнее самого крепкого вина, — В горах это так просто. Всего лишь подтолкнуть в нужный момент и ты докажешь свою преданность.
Несколько секунд я таяла под горячими ладонями. Ровно
— Эйлар, — я не могла поверить своим ушам, — ты серьёзно?
— Более чем, любовь моя, — горячий шёпот у виска и нескромное прикосновение к груди под тонкой тканью платья. — Это не составит для тебя труда, а я смогу опять доверять тебе. Я так хочу тебя, малышка… Так хочу верить тебе и знать, что ты только моя. И ты тоже хочешь этого. Я чувствую, как ты дрожишь…
Я вправду дрожала, только вовсе не от страсти. Ужас, липкий и тошнотворный, теснил золотистое и светлое чувство, отодвигал горячий отклик тела на близость желанного мужчины. Убить? Просто взять и убить?
— Согласись, в случае с этим убожеством, ты окажешь ему услугу, оборвав мучения, — вкрадчиво продолжал Эйлар.
Я перехватила его кисть и вытащила руку из выреза своего платья. Высвободилась из объятий и, развернувшись, взглянула в красивое лицо.
— Скажи, что ты пошутил, — срывающимся голосом попросила, ещё на что-то надеясь.
— Прости, любимая, такими вещами не шутят. Нельзя же быть вместе и не доверять самому близкому, самому дорогому человеку?!
Отвернувшись, я вгляделась в ночь. Обхватила внезапно озябшие плечи холодными руками. Наше укрытие с Алехандро было совсем близко. Совсем близко в корнях огромного дерева лежал зомби и одна бездушная сейчас лошадь.
Кто бы мог предположить, что придётся выбирать между любимым человеком и убогим гниющим калекой… Самый лучший в обоих известных мне мирах, нереально восхитительный, мужественный до неверия Эйлар и омерзительный, гниющий заживо урод…
Быть рядом с любимым, видеть нежность в его глазах, пить его дыхание и страсть? Богиня обещала, что он останется со мной навсегда, если пожелаю… Или содрогаться от омерзения от каждого случайного прикосновения горбуна, который меня теперь наверняка презирает и яро ненавидит?
И даже если… Господи, помоги мне! Как же я хочу домой… Хочу в свою уютную квартирку, к привычным и родным вещам, к телефону… Услышать папу, поболтать с мамой, а потом… Потом тупо реветь, завернувшись в плед и запивая слёзы крепким чаем. Но и попасть домой могу, только пройдя до конца с Эйларом. Богиня ясно дала понять, чего хочет.
— Не бойся, — успокаивающе протянул змей-искуситель, — у тебя всё получится. И мы будем вместе.
Всегда…
В животе трепыхнулось золотое пламя. Всегда будем вместе… Просыпаться по утрам в одной постели, растить детей, делить на двоих радость и горе… А ведь это возможно. Под покровительством богини и с её-то лёгкой руки. Уважение, с которым моё черноволосое совершенство упоминало белобрысую, слишком походило на поклонение, а та свела нас и связала воедино…