В мире фантастики и приключений. Выпуск 3
Шрифт:
– А это далеко?
– Не очень.
– Тогда дайте лучше план, я сам разберусь.
Оставив деньги, я пристегнул аппарат, попробовал управление и медленно поднялся в воздух. Посадочная площадка, резко выделявшаяся на фоне сплошной зелени, поползла назад, становясь все меньше. Крылья парили, и движения почти не ощущалось. Достигнув стометровой высоты, я достал план, сориентировался и включил двигатель на полную мощность. Упругие струи воздуха ударили в лицо, а внизу замелькали разнообразные строения, ленты дорог, кущи деревьев. Я пролетал над зданиями
Конд оказался дома, если можно так говорить о том временном жилье, которое он для себя избрал. Меня встретила величественная, облаченная в длинный ярко расцвеченный хлерикон фигура, в которой я с трудом узнал Конда. На ногах у него были легкие сельпиры, украшенные затейливым рисунком, а на голове красовалась миниатюрная шапочка, неизвестно каким образом державшаяся на самой макушке. Словом, это был не Конд, а сошедший со страниц истории древнесирадский джаса, который, судя по его вялым и медлительнымдвижениям, изнывал от лени и безделья, и еще чего доброго, в угоду своей мимолетной прихоти, прикажет растянуть меня на обруче и пустить катиться с наклонного помоста.
Убранство помещений соответствовало костюму. Головокружительный переход из одной исторической эпохи в другую в первый момент ошеломил меня, и комизм представшей передо мной картины дошел до сознания не сразу.
Я расхохотался.
Конд, явно раздосадованный, скрылся за дверью. Минут через пять, успокоившись, я зашел в соседнюю комнату. Он сидел, небрежно развалившись на тахте, и машинально бросал себе в рот сочные сори.
– Ну как, успокоился?
– Ты не обижайся, но вид у тебя…
– Ладно… давно прибыл?
– Только… знаешь, ты хоть хлерикон сними, а то с тобой разговаривать трудно… Вот так. Я прямо направился к тебе, хотел посоветоваться, как лучше провести здесь время, но теперь сомневаюсь в ценности твоих советов… увидев этот маскарад.
– По-твоему, значит, маскарад.
– Конечно.
– Ты, Ан, ничего не понимаешь. Думаешь, я просто дурачусь.
– А как же еще это назвать?
Конд сменил свою древнюю ленивую позу на более современную, но тоже небрежную.
– Отчасти ты прав. Дурачусь, но здесь все дурачатся. Я не знаю, какой болван назвал этот остров краем благоухающей радости, я бы его определил как место коллективного сумасшествия. Здесь все сходят с ума, и каждый старается сделать это самым необыкновенным образом. Мое легкое помешательство, которое тебя так развеселило, выглядит довольно бледным на фоне ярких достижений здешних завсегдатаев, но меня оно вполне
– Нет, спасибо.
– Смотри… А древние владыки, нужно отдать им должное, умели нежиться. Эта привычка вырабатывалась у них веками.
– И ты решил воспользоваться опытом прошлого?
– А почему бы нет? Тебе никогда не приходило в голову, что для безделья подходит далеко не всякий костюм?
– И ты считаешь?..
– Попробуй, если не веришь. Этот на первый взгляд дурацкий хлерикон приспособлен идеально, в нем физически ощущаешь наслаждение жизнью.
– Ладно, может, ты и прав. Сейчас мне не кажется все это смешным… Пригляделся немного. Так ты и мне посоветуешь вырядиться в нечто невообразимое?
Конд поднялся на ноги и, пройдясь по комнате, взял в руки фигурку спящего Орипасы.
– Как хочешь, я тебе своего мнения не навязываю. Возможностей здесь множество, все определяется вкусом и… - Конд подбросил статуэтку в руке, -…наличными деньгами. Сколько у тебя осталось?
– Четыре тысячи ти.
Он причмокнул:
– М-да, дорогое это удовольствие иметь живого отца, дешевле хранить о нем светлую память… Впрочем, хватит, я за это время спустил около двух тысяч, а что касается советов, за которыми ты пожаловал… могу дать два. Первый - проведем эти дни раздельно, мы еще достаточно успеем надоесть друг другу в экспедиции.
– Согласен.
– И второй - заведи себе подругу.
– Что?
– Ничего. Ты не смотри на меня так. Запомни, дружище, что нет скучнее занятия, чем в одиночестве тратить деньги, поверь моему скромному опыту. Я… да что там, голодать и то одному легче! А женщины, - тут Конд оживился, - удивительные это создания! Присутствие, их придает остроту ощущениям, словно хорошая приправа, которая облагораживает и делает восхитительным самое посредственное блюдо.
Я рассмеялся, но он, не обращая внимания, продолжал с прежним пылом:
– Да, да, поверь, дружище. Странные и непонятные эти создания. Они могут быть то безумно расточительными, эффектно и с треском выпуская на ветер с трудом добытые деньги, то тошнотворно бережливыми. Вот мы и обращаемся к ним, когда нам нужно или приумножить или промотать содержимое своего кошелька. Истратить - дело, казалось бы, простое, но выполнить его с чувством, с толком… О-о!.. Не легко! Вот я тебе и рекомендую… э… стимул.
– Аты сам?
– Не беспокойся, средство апробировано. Ласия!
– позвал он.
В соседней комнате послышался легкий шум, и через минуту в открытой двери появилась молоденькая девушка высокого роста с гибкими грациозными движениями и красивым лицом. Ее одежда, выдержанная в том же древнем стиле, состояла из полупрозрачных тканей, единственным назначением которых было подчеркивать линии и формы прекрасного тела. На иллюстрациях и картинах художников такой наряд выглядел привлекательно, но в обычных условиях казался чересчур откровенным.
– Моя вдохновительница, - отрекомендовал Конд.