В начале было Слово
Шрифт:
Что в этой жизни все вообще перевернется с ног на голову.
Писатель перестанет зарабатывать литературным трудом и будет вынужден платить за физический выход к
* * *
Художник, озаренный искрой божьей, сгинет в безвестности.
Зато будет тоннами издавать свою макулатуру бывший бизнесмен, нынешний богатый путешественник, широко известный в местных кругах «заслуженный деятель культуры», позиционируемый как «уфимский Жак-Ив Кусто» X.Y.Z. – бездарный и никчемный, как пластмассовая пробка (именно пластмассовая; из настоящей можно хотя бы сделать поплавок).
* * *
И я – писатель до последней капли существа – при чтении романа испытываю те эмоции, какие приходят к человеку, стоящему у края пропасти, в глубину которой страшно заглянуть.
* * *
Роман
Сначала просто следуешь по жизни за непутевыми героями, ожидая очередного поворота их судеб.
Потом вчитываешься в образы и видишь этих людей – жалких на первый взгляд, но вызывающих человеческую жалость при взгляде втором.
А потом эта жалость обращается к самому автору, который виден в литераторе Багрове даже тому, кто не подозревал о самом факте существования современного русскоязычного писателя Айдара Хусаинова.
* * *
Так кто он, автор романа «Культур-мультур»?
И в какой мере трагедия «культурной» жизни отражает его жизнь?
* * *
Прежде всего Айдар Хусаинов – человек, создавший себя сам.
Я всегда видел в нем городского интеллигента в невесть каком поколении, имеющего за собой несколько университетов, оконченных его предками.
Конец ознакомительного фрагмента.