В нежных клешнях Рака
Шрифт:
– Что такой задумчивый? Придумал, что сказать отцу насчёт китайца? Стар уже дядька стал, – противно хихикает. Не могу его научить держать язык за зубами и не передавать все наши разговоры отцу. Откуда такие доверительные отношения с ним?
– А ты снова без дела шатаешься? Только дай девок пощупать.
– Достал со своими нравоучениями, Раф! Ты любишь знать про расстановку сил на шахматной доске задолго до начала игры. А я люблю девчонок. – В его голосе звучало раздражение.
С этими словами он уходит в сторону бара. Да, бизнесмен из него хреновый. Слишком увлекается,
Подхожу к телефону и слышу, как из трубки доносятся короткие гудки. Нет, папаня никогда не отличался умением ждать. Сейчас будет звонить ещё и ещё раз, уже на мобильный, пока не отвечу. А ведь война обещает быть долгой и дорогостоящей. Отец – старый лис. Нужно как-то убедить его, что надо встретиться с Бесси. Лучше уж худой мир. Козырной картой может быть авторитет отца в текстильной среде.
Мы пообещаем ему процент от продаж за счёт повышения арендной платы для Фань Ли. Когда я принесу отцу на золотом восточном блюде заключённую с китайцем сделку, отец останется мной доволен, согласится, что это было наилучшим решением.
Беру мобильный, который безразлично вибрирует, несмотря на психоз отца. В офис заходит Марко, делаю знак рукой, что у меня важный звонок. Он с пониманием кивает и выходит за дверь. Не хочу, чтобы меня кто-нибудь слышал. Сажусь в своё любимое кресло, обтянутое кожей ещё нами с отцом, когда-то давно.
– Где ты был, твою мать? – слышу его прерывистое дыхание в ответ.
– Баббо 21 , извини. Был немного занят.
– Двадцатый раз тебя набираю! Где тебя носит?
21
Babbo (ит., тосканский диалект) – батя.
– В «Ноевом ковчеге».
– Ну конечно. Вместо того чтобы о своей семье задуматься?! – желчно выдавливает он. – Что ты там за сети за моей спиной раскидываешь? Зачем вокруг китайца воду мутишь? Имя Бесси поминаешь.
– Думаю, что нам надо как-то сблизиться с Фань Ли. Он поможет проложить дорогу к Бесси, – как можно увереннее отвечаю, всё ещё чувствуя на себе давление авторитета отца.
– Я хочу, чтобы ты стал главным волком стаи. А ты мне про шашни с китайцем! И про Бесси забудь. Я в его игры не играю. – Представляю себе красное от напряжения лицо отца и набухшие на шее вены. Все его проблемы по жизни из-за неуправляемого гнева. По этой причине у него больше врагов, чем волос на голове. – Смотри, чтобы китаец тебя не облапошил. Или тебе нравится играть моими нервами?
Тяну с ответом.
– Точно так же ты поторопился взять эту девушку на работу, а теперь нам надо расхлёбывать… – Мог бы и промолчать, конечно, но меня ужасно нервирует тот факт, что журналисты во всём теперь обвиняют Карризи.
– Не делай мне нервы, сосунок! На тот момент другого выхода не было. Рони хороший малый.
– И хорошо работает на тебя, ты хотел сказать, – добавляю усмешки в голос. – Отец, тебе не следовало забрасывать теннис. Это помогло бы выпускать иногда пар. А для меня ещё одна возможность сразиться
– К чёрту! Зачем я позвонил? Не чтобы ты совал свой нос в мои дела. Занимайся лучше своими юбками.
«Кто бы говорил!» – чуть не вырвалось у меня, поэтому напускаю любезность:
– А я знаю. Ты звонил, чтобы я тебе напомнил про подарок матери к вашей годовщине. Напоминаю: на ней было розовое в чёрный горох платье, а ты ей дарил белые лилии. Красней потом из-за тебя, – усмехаюсь.
– Да как ты с отцом разговариваешь, несносный мальчишка! – Знаю, что его гнев вот-вот растает в бокале виски под зажжённую кубинскую сигару.
А с Рони нужно будет что-то решить. Может, действительно, сдать его полиции? Похоже, отец теряет бдительность. Но зачем он взял ту девушку на работу?
ГЛАВА 9. Фиона. Побег с бала
Сердце выпрыгивает из груди, ноги подкашиваются. Карризи?! Выходит, это вовсе не случайная встреча? Он знает, кто я? Но откуда? Кто-то подстроил эту встречу? Лола? Это невозможно! Она до последнего не знала, что я приду к ней. Что он хочет от меня? Хочет ещё и моей гибели? Как он это сделал с Эрикой? Но за что? Что мы ему такого сделали?
Сердце пропустило удар, когда передо мной снова появился его нежный взгляд и то, как он заправил мне за ухо выпавшую прядь. Точно! Его взгляд напоминал мне, что я стала жертвой его первобытных инстинктов, жестоких, полных страсти. Хотя где-то в глубине блики света в его глазах просили меня не оставлять. Может ли вообще быть счастлива с ним женщина? Сомневаюсь!
Я дождалась, пока красавчик удалится. Оглядываясь, спускаюсь вниз. В висках стучит пульс. Только бы побыстрее найти свой плащ! Музыка играет уже чуть тише. Бармену отныне не было до меня дела, он с кем-то разговаривает по телефону. На танцплощадке под какое-то фуфло трясутся несколько подвыпивших пар.
Мне навстречу идёт всё та же официантка – Серена, – которая принесла нам шампанское, и мило улыбается:
– Могу чем-то помочь?
– Ищу свой плащ, Серена. Оставила его где-то у барной стойки.
– Хотите, я узнаю у шефа?
– Нет, что вы! – испугалась я, рыская взглядом по стульям.
К ней подошла ещё одна девушка, одетая также в тёмную униформу, только поменьше ростом, с длинным светлым хвостом, и громким шёпотом сказала:
– Ужас! Хозяин там опять со стариком про ту девушку, что на их фабрике погибла, разговаривал. Мол, зачем её вообще на работу брал? Прикинь, старый пень! Действительно, зачем? Не догадываешься? Семейка ловеласов!
– Ты подслушивала? – шикнула на неё Серена.
– Да нет же! Я-я-я… из-за Рони задержалась, – виновато ответила она.
– А вот и пропажа! – воскликнула я, когда обнаружила, что мой тренч лежал скомканным и одиноким на стойке.
Серена метнула строгий взгляд на девушку, та растворилась в коридоре, и вскоре оттуда пахнуло свежим ветром. Подозреваю, там и есть служебный выход.
– Вы уходите? – спросила официантка, поглядывая на дверь офиса.
– Нет-нет! Только подышать.