В объятии Зверя. Том 2

Тирс Зена

— Я мать, — произнесла Ингрид.

Циндер жестом приказал Лайону увести её.

— Подожди, — воскликнула она. — Скажи ему, — обратилась Ингрид к старику. — Я хочу знать, по кому он скорбел ночью.

— Меня предал близкий, — ответил Циндер. — Тебя предавал близкий?

Ингрид подумала о Дэроне. О той боли, что он принёс ей, когда оставил. Волчица кивнула.

— Но я простила его, — проговорила она.

Циндер укрыл плечи Ингрид своим плащом, Лайон усадил её на коня.

***

Маррей провалилась

в густой, полный темноты сон, который, как могучее море, омыл горькие воспоминания прошлого дня. Дышать было тяжело: глубина сдавливала ей грудь. Когда Владычица вынырнула из пучины забвения, то встревожилась: действительно ли она вчера заснула рядом с Рейваном?

Маррей открыла глаза и увидела, что руки и ноги её переплетены с руками и ногами рисского вана. Тяжесть его тела мучительно-сладко отозвалась в ней.

Сумерки утра уже прокрались в покои, и Владычица увидела свою обнажённую грудь под его ладонью.

«Какое кощунство — лежать полуголой в лапах кзорга, — пронеслось в её голове. — Богиня не простит мне».

Маррей тихо коснулась губами волос Рейвана, а затем осторожно, чтобы не потревожить его, выскользнула из объятий, завернулась в плащ и покинула покои.

В главном зале горели чаши, на столах был погром, и воины спали друг на друге. Но их жёны уже разожгли очаг и готовили пищу к пробуждению мужей. Маррей пожелала помочь, чтобы занять руки делом. Женщины сочувственно глядели на неё, но не заговаривали с ней.

Вскоре воины начали просыпаться и коситься в сторону Владычицы. Она чувствовала, что риссы озлоблены на неё, ведь она жена набульского царя. Очень быстро они позабыли её доброту и расположение к их народу. Рассердившись, Маррей направилась к дверям, но на её пути снова встал страж.

— Да что ж я словно в плену! — воскликнула она. — Мне нужно побыть одной и помолиться.

— Проводи её в пустующий дом, — кивнул страж одному из соратников.

Рейван появился в большом зале очень скоро. Всё тело его — голова, руки, спина — ужасно болело. В животе поселился гадкий зверь с острыми когтями и ворочал внутренности, проталкивая их к горлу.

— Ван Эйнар! — приветствовали его воины кубками. — Наш непобедимый вождь!

Рейван осмотрелся, но не увидел Маррей. Сердце его истошно завыло. Он растолкал Тирно.

— Дай мне то, что хранишь.

Рудокоп отёр глаза на помятом лице и потянулся к поясу.

— Держи, Эйнар, — он нагрузил ладонь Рейвана двумя золотыми браслетами. Украшенные красными драгоценными камнями, они засверкали в свете горящих чаш.

Рейван, не накинув на плечи меха, вышел на двор. Рассвет был ветреным. Чёрные тучи низко клубились над землёй и не сулили ничего хорошего. Прижав руку к ноющему животу, вождь подошёл к стражам.

— Куда направилась Владычица? — спросил он, и они указали ему дом, где накануне омывали тело Корды.

Рейван

вошёл в двери и увидел Маррей сидевшей у стола. Он сел напротив и поглядел на неё. В холодных точёных чертах Владычицы, словно в каменном изваянии, застыла печаль. Он подумал, что никогда не видел её счастливой, и очень хотел бы это изменить.

Не говоря ни слова, Рейван положил на стол груз из своей руки.

— Что это? — удивилась Маррей. — Брачные браслеты?

— Да, — ответил Рейван, придвинув их к ней.

— Нет, Рейван. У меня есть муж…

— Я победил твоего мужа. Примерь браслет, Маррей.

Лицо её побледнело сильнее прежнего.

— Рейван… — сглотнула она.

Почувствовав её тревогу, он заволновался. Глаза его заблестели.

— Ты мой свет, Маррей, — прошептал он. — Ты единственное тёплое и чистое, что есть у меня. Будь со мной!

— Быть с тобой — всё равно что ходить зайцу в паре с волком, Рейван… Ты сошёл с ума! Я жрица, а ты кзорг. Мы не можем быть вместе.

Он смерил Маррей непонимающим взглядом и взял за руку.

— Можем, — произнёс Рейван с надеждой. — Я хочу, чтобы ты была рядом. Как прошлой ночью.

Маррей покачала головой и отвела взгляд, отвергая его предложение.

Страх лишиться её оказался сильнее разума и сильнее его любви. Резко поднявшись, Рейван оказался над Владычицей и властно прижал её к себе. Её запах окончательно одурманил его — он впился губами в её шею.

— Мы сможем, — хрипло сказал он.

— Пусти! Я уйду! — выкрикнула она, пытаясь вырваться из его рук.

Волосы Маррей от борьбы спутались и засыпали её лицо. Рейван понял, что поступает недобро, но страх лишиться любимой оказался сильнее желания быть хорошим.

— Пусти меня! — взмолилась она.

Продолжая удерживать Владычицу одной рукой, Рейван стянул с себя ремень и связал им Маррей. Она, сопротивляясь, толкнула ногой стол, и тот с грохотом завалился на бок. Браслеты, лежавшие на нём, глухо покатились по полу.

Рейван грубо посадил Владычицу на скамью.

— Я не дам тебе уйти, — сказал он.

— Ты ужасен! Ты ничем не лучше Вигга! — прошипела Маррей.

Рейван притянул Владычицу за подбородок и облизал ей щёку. В глазах его, налитых кровью, горело безумие, похоть и невозможное одиночество.

Оставив её одну, связанную, Рейван, будто пьяный, сошёл с крыльца. Ноги его путались и не чувствовали под собой тверди. Он ощутил знакомый гул в голове, перед глазами всё поплыло, и он упал в сугроб. Снег под ним окрасился в багровый цвет. Рейвана вновь рвало, но на этот раз чёрной кровью, а из глаз от боли текли кровавые слёзы.

Один из воинов подбежал к нему, а следом приблизились ван Арнульф и Тирно.

— Что с тобой, Эйнар? Владычица отравила тебя? — спросил разъярённый Арнульф, помогая вождю подняться.