В объятиях орка
Шрифт:
— А Моа дракон? — Каждый раз Марьа удивляла меня своими вопросами, и этот не стал исключением. Всем давно известно, что драконы оставили наш мир.
— Моа — варгант.
— Кто такой варгант? — Ее дыхание щекотало мою спину.
— Это Моа. — Я улыбнулся — уже и забыл, когда так кого–то подначивал.
Марьа обиженно засопела, но промолчала. Какая же она удивительная! На сердце стало так легко и тепло. Спиной я чувствовал ее груди, а руки так крепко держались за мои бока. Как же приятно, когда девушка так сильно прижимается к тебе! Я и не знал, что когда–нибудь смогу ощутить подобное. Моя магия не любила,
Обернувшись назад, увидел, как жена, прикрыв глаза, подставила лицо ветру. Она наслаждалась полетом, я наслаждался ей. Моа поймал момент и спикировал вниз.
— А–а–а–а–а–а! — Мои уши чуть не заложило от крика Марьи.
— Все хорошо, Моа просто красуется, — попытался успокоить девушку. — Он хочет тебе понравиться.
— Понравиться? Прекрати, животное, пока мы все не умерли! — Варгант обиженно фыркнул и выровнял полет, но скорость не сбросил.
Мы неслись по морю из травы, Марьа, уткнувшись лбом в мою спину, прерывисто дышала, а я еле сдерживался.
— Какой ужас! — прошептала она, успокоившись.
Моа встревоженно глянул на девушку. Он так хотел произвести на нее впечатление.
«Как же я понимаю тебя, дружище», — погладил варганта по боку, успокаивая его.
Велев ему остановиться, посадил Марью впереди себя. Теперь я обнимал ее тело и крепко держал с обеих сторон.
«Покажем ей небо!»
Моа дважды просить не пришлось. Он взлетел в облака.
— Моа, я люблю тебя! Ты самое лучшее чудовище в мире! Только не урони меня!
Марьа вопила со страшной силой, вцепившись в мои руки. Варгант удивленно смотрел то на меня, то на нее, не веря в искренность чувств. Слишком быстро.
«Не забывай, как она тебя назвала», — подсказал я Моа. Он порой так наивен, особенно с женщинами.
Тот сделал еще один вираж.
— Что ты творишь, изверг?
Птицы держались от нас в стороне, облетая по дуге, явно боясь криков Марьи.
— Не бойся, он тебя не скинет, я рядом и крепко тебя держу. Расслабься и насладись полетом. — Лицо жены было слишком белым, время шуток закончилось.
Я не хотел ее пугать, но нужно признать, мы с Моа переборщили.
— Расслабься? — Ее глаза, казалось, занимали пол–лица, в них был не страх, а ужас.
— Я сейчас весь обед оставлю тут! Если не умру от сердечного приступа быстрее.
Я не знал, что такое сердечный приступ, но судя по тому, что даже моя магия не могла согреть ледяные руки девушки, она не преувеличивала.
«Лети, домой, дружок». — Приказав варганту закончить забавы, я решил извиниться перед женой.
— Мы не хотели тебя напугать...
— Ирвиш, я боюсь высоты. До дрожи, до ужаса! Никогда больше так не делайте!
По ее щекам текли слезы — я почувствовал себя просто ужасно. Все орчанки были в восторге
Моа мягко опустился на поляну и заискивающе посмотрел на Марью, когда та оказалась на земле.
— Ты чудовище! — поджав губы, сказала она животному. Варгант виновато опустил голову.
— Марьа, он только хотел тебя развеселить, — попытался я извиниться еще раз и объяснить, но она и слова молвить не дала.
— А ты, кажется, обещал не убивать меня. — Ее яростный взгляд прошелся по моему лицу.
— Вы оба просто ужасны! — Марьа, не дождавшись меня, направилась по тропе к шатру.
— Кажется, мы оба сплоховали. — Моа подсунул мне свою морду, и я погладил друга.
— Она полюбит и нас, и полеты, вот увидишь! — Кого сейчас успокаивал, себя или варганта, я не знал, но вроде это помогало. Взгляд Моа обрел надежду, а я понял, что просто обязан сделать все возможное, чтобы Марьа нас простила. Начать стоило с цветов. Все женщины их любят. Пришло время узнать, похожа ли на всех в этом моя жена, или опять нет.
Глава 4
Жена должна нравиться мужу и точка.
Хотя, нет, восклицательный знак!
Я проснулась с первыми лучами солнца. Не от холода, нет. От пустоты. Ирвиша не было. Легкое беспокойство прошло, когда вспомнила вчерашний вечер. Муж говорил, что утром его ждет Рулана. Я еле сдержалась, чтобы не отлупить его тем букетом, что они с Моа мне подарили. К счастью, до того как я приступила к насильственным действиям, Ирвиш обмолвился, что речь идет о корове. Я ведь грешным делом решила, что он к орчанке собирается. И что мне с ним таким делать? Или с собой? Не знала, что я настолько ревнивая. Юру вот не подозревала в изменах, а оказалось зря. Кто бы мог подумать? И с кем? Хотя нет, тут все по классике жанра.
Выбираясь из кровати, смирилась с тем, что ревную Ирвиша потому, что он мой, и делиться я не намерена. Я жадина! Вот и все!
С Юрой я не была жадиной, дважды одну ошибку делать не стану. Тем более разводов здесь нет, а рога себе нарастить не позволю! Настроение у меня было боевое. Хоть в огонь, хоть в воду, а вот выйти одна из шатра побаивалась, но все–таки шагнула на улицу. Сколько можно прятаться? Пора осваиваться. Как–то.
Утро было сырым и прохладным, я поплотнее закуталась в накидку, которую мне подарил Ирвиш. В племени было тихо и спокойно: дети и женщины спали, а вот мужчины занимались делом: кто–то носил воду с речки неподалеку, кто–то доил коров, а некоторые гнали пастись животных, похожих на овец.
Спину мужа я узнала сразу: он с другими мужчинами доил коров. Подходить или нет? Решила не мешать его работе, да и неизвестно, как корова отнесется к моему присутствию. Вчера Ирвиш обмолвился, что женщины не доят коров не только потому, что это тяжелая работа, но и потому, что само животное не подпустит к себе слабую орчанку. Я не орчанка, но сомневаюсь, что мне обрадуются.
Оглянувшись по сторонам, пошла вниз по тропе к реке. Ирв рассказывал, что недалеко есть небольшая запруда, в которой женщины стирают белье. Стирать сейчас я не собиралась, но разведать обстановку было бы неплохо.