В объятиях орка
Шрифт:
— Думаю, тем для бесед у вас наберется вдоволь.
Корс прикрыл глаза на секунду и медленно выдохнул. Моя рука отпустила его плечо, амулет снова стал прохладным, а мужчина резко развернулся и вернулся к столу. Он принялся упаковывать вещи. Не только те, что выбрали мы, но и многие другие. Никто из нас не осмелился спросить что–либо. Мы просто наблюдали, как Корс ловко и быстро заворачивал кофты, сарафаны, меховую накидку, расшитую камнями, множество ремешков, шнурочков и лент для волос.
Мальвани стояла бледная и
— Возьми, — протянул орк два больших свертка.
Взгляд Корса горел огнем, было видно, что мужчина еле держит себя в руках. Одно слово наперекор ему, и он взорвется. Подруга тоже это понимала, поэтому больше не возражала и молча приняла подарки. Орк чуть успокоился, а мы поспешили к выходу. Моя интуиция кричала, что пора уходить отсюда, а мне так хотелось у нее уточнить, где же она такая умная была, когда мы сюда шли?
— Передай отцу, что завтра я приду в его шатер с арагишем, — донесся до нас грубый голос Корса, когда я уже приоткрыла дверь.
— Передам, — тихо ответила подруга, сжимая свертки.
Притихшие, задумчивые, мы молча дошли до конца улицы. Лишь выйдя на оживленную торговую площадь, будто очнулись и переглянулись. Мальвани искала в моем лице поддержку, я же хотела прочистить ей мозги за такие фортели. Не сказать Корсу о Корни! Не сказать мне, что не сказала Корсу! Пора Мальвани раскрыть все карты. Нам необходимо местечко для душевной беседы.
Оглядевшись по сторонам, я приметила такое место. Взяв подругу за руку, потянула ее в сторону трактира. То, что надо для откровенного разговора. Знала бы я, что Мальвани умолчала о Корни, встреча с Корсом была бы иной. Я же была уверена, что мужчина не интересуется своим ребенком, хотела задеть его за живое, посмотреть на его отношение к самому факту существования Корни.
Что же, отношение Корса предельно ясно. Все удалось выяснить, хоть и не так, как я предполагала.
Дверь в таверну распахнулась, выпуская компанию весело смеющихся гномов. Они быстро спустились с крыльца, освобождая нам путь и награждая любопытными взглядами. К счастью, большего никто себе не позволил.
Войдя в таверну, я сразу приметила столик в дальнем углу у окна. Тихий закуток вдали от других посетителей. Мальвани осторожно положила свертки на лавку рядом с собой и в нерешительности прикусила нижнюю губу. Я же перевела взгляд на происходящее за окном.
Торговая площадь развернулась как на ладони, множество маленьких прилавков с крышами, разнообразие товаров на любой вкус и, конечно, сами жители городка, большинство которых составляли гномы и горные орки. Эльфы тоже часто появлялись в толпе, а вот степной народ оказался здесь редким гостем. Оно и не удивительно: изгнанников было мало, а сами орки
Я смотрела в окно, давая возможность Мальвани перевести дух и самой начать разговор. Конечно, на языке вертелось много фраз, и мне хотелось прояснить ситуацию, но спешка здесь неуместна, к тому же давить на подругу я не хотела и не мне ее судить. Возможно, она поступила согласно обычаям и традициям народа. Я уже давно поняла, насколько разнятся мои житейские принципы с мировоззрением степняков. Поспешные выводы давно исчезли из моей жизни, поэтому сейчас я просто ждала, когда Мальвани будет готова к откровениям.
Услышав стук железных подвесок, я оторвала взгляд от торговой площади и посмотрела на спешащую к нам подавальщицу. На ее запястьях было много разных браслетиков, которые звенели, ударяясь друг об друга. Такие я видела и в нашем мире. Правда, на этих было слишком много подвесок. Однако смотрелись они мило и прекрасно подходили под пестрый сарафан девушки. Волосы орчанки были собраны в тугую косу, открывая крупные серьги, которые тоже звенели в такт шагам. Девушка чертами лица походила на Ирльен, но, к счастью, это была не она. Кого–кого, а соперницу видеть я не хотела.
— Добрый день. Матушка только что приготовила толченый картофель и мясо барана, а в печи поспевают два пирога: один мясной с зеленью, другой — медовый с плодами айрианга.
— Я не голодна, буду только медовый пирог, — отозвалась Мальвани, — и горячий мятник.
Подавальщица радостно улыбнулась и посмотрела на меня.
— Мне то же самое.
— Пара минут, и все будет на столе, — пообещала орчанка и поспешила на кухню. Оттуда уже доносились восхитительные ароматы. Хоть еда — это всегда хорошо, но мы здесь ради разговора, который подруга не спешила начинать.
— Значит, Корс не знал о дочери?
Все–таки терпение не моя сильная сторона.
Мальвани молча кивнула, пряча взгляд.
— Почему? — мягко спросила я, желая разговорить подругу.
— Он не хотел быть со мной, не хотел связывать наши судьбы. Был готов оставить племя, отказаться от покровительства богов, лишь бы не стать моим мужем.
В глазах подруги стояли слезы, в ее голосе было столько боли, горечи, обиды, что я, сжав ее руку, продолжила сама:
— Ты не хотела привязывать его ребенком к себе.
— Да. — Она грустно улыбнулась. — Когда он отказался принять кубок и ушел из стана, я еще не знала, что ношу дитя, а потом все не решалась поговорить с ним. Когда же Корни появилась на свет, она стала центром моего мира и я не хотела заставлять Корса любить нас. Впервые в моей душе были покой и счастье. Я боялась это потерять.
— Три года большой срок.
— Знаю.
— Когда ты собиралась все рассказать Корсу?
Подруга молчала.
— А Корни? Она ведь спрашивала о папе?