В объятиях орка
Шрифт:
Я тяжело вздохнула, сказать было нечего. Все у меня не как у людей, вернее, не как у орков. Хотя не у меня одной так.
— Почему Корс не принял кубок? Если не хочешь, не рассказывай.
Мальвани горько улыбнулась и, вздохнув, начала свой рассказ:
— Корс был лучшим другом моего брата и частым гостем в нашем шатре. Он помогал брату с мужскими делами по дому. Мне он показался настоящим главой семейства: заботливый, терпеливый и умный мужик. В меру требовательный, когда нужно — строгий с детьми. Мне нравилась их семья, по крайне мере то, что я видела со стороны. Между супругами были теплые, уважительные
Губы девушки тронула улыбка, а взгляд потеплел. Крутя чашку в руках, она погружалась в воспоминания.
— Мне было совсем мало лет, но я тогда решила: вот он — мой мужчина. Время шло, а мои чувства не угасали, даже наоборот, все парни не выдерживали сравнения с Корсом. Рядом с ним они казались мне смешными и неинтересными. Многие пытались проявить ко мне внимание, но мне нужен был только друг брата, который не замечал меня в упор. Я была для него всего лишь маленькой девчонкой. Посмеивался, когда я, желая понравиться ему, прихорашивалась или угощала своей выпечкой. Отчаявшись, я испекла ему векошник.
Тот самый пирог, что я пекла Ирвишу, но достался он варганту. Решительный шаг со стороны Мальвани.
— Он лишь сказал, что, когда я подрасту, стану хорошей женой для кого–то. В его сердце была другая. Он, конечно, не признался мне, но видела, как он смотрел на подругу Васлины.
Я всего несколько раз встречалась с женой Брегма, но миловидная орчанка с мягкими чертами лица и нежным вкрадчивым голосом пришлась мне по душе. Интересно, ее подруга была такой же милой?
— Я злилась, плакала и ненавидела Зоргу, которая не обращала внимания на Корса и волочилась за Арвингом. Он всегда был в центре внимания девушек.
Я улыбнулась. Даже не сомневалась в этом. Отсюда, наверно, его неумение ухаживать. Он, вероятно, ни разу этого и не делал. Зачем? Если стоит лишь улыбнуться, и девушка уже готова стать твоей!
— Как–то вечером я зашла в гости к брату, а там Васлина и Зорга потешались над Корсом. Эта гадина не только оскорбила моего любимого, поиздевавшись над его чувствами, но и высмеяла его боль. Весь род Корса погиб в войне с горными. Он последний выживший. Зорга же хотела войти в сильный многочисленный род и не таясь сказала об этом Корсу. Она даже не поняла, как сильно обидела его! Желание вцепиться ей в волосы было невыносимым, но в шатер вошел брат. Он выставил подругу жены из дома и запретил Васлине общаться с ней. В разгар их ссоры я выскочила из шатра и побежала к реке. Там, по словам брата, Корс запивал свое горе.
— Ты хотела утешить его. Так появилась у тебя Корни? — догадалась я. Старо предание. Сколько девушек было в подобной ситуации? Не сосчитать!
— Да, и я не жалею.
Мальвани вздернула подбородок, готовясь защищаться от любых нападок. Неужели она думает, что я осужу ее? Сколько ей тогда было лет? Восемнадцать или девятнадцать. Сущий ребенок! К тому же первая любовь! Она всегда такая искренняя и головокружительная.
Неудивительно, что орчанка отдалась любимому. Что вызывало удивление, так чем был недоволен сам орк? Почему, проведя ночь с сестрой друга, он не захотел связать с ней свою судьбу? Взять ответственность
— Не пойму, почему ты говорила, что обманула Корса?
Мне хотелось понять поведение орка. Что такого ужасного могла сделать влюбленная девушка, я представить не могла.
— Зорга выбросила его подарок — большой расписной платок. В тот вечер именно он согревал мои плечи. В свете тонкого месяца Корс принял меня за другую, а я позволила ему это. Не остановила, не исправила.
— Он не узнал тебя?
Я была искренне удивлена. Не мог же Корс быть настолько пьян! Да, темнота, да, орчанки все темноволосые и кареглазые, но неужели девушки были так похожи? Верилось с трудом!
— Он выпил много, темно было, — передернула плечами Мальвани.
Страшно представить, каково это — отдавать всю себя без остатка тому, кто представляет другую на твоем месте. Мне хотелось поддержать подругу, но, глядя на ее ровную спину, вздернутый подбородок и сталь во взоре, я поняла, что жалость просто сломит ее. Мальвани готова к ненависти, оскорблениям, непониманию, к чему угодно, только не к жалости.
— Но потом он понял, что это была ты, иначе не посчитал бы Корни своей дочерью.
— Все открылось наутро, — призналась подруга. Отпив немного чая, она водила пальцем по кромке кружки и как–то отрешенно рассказывала свою историю.
— Я сбежала, как только все произошло, забыв платок, который стал нам покрывалом на траве. Он и раскрыл меня. Корс пришел к Зорге поговорить, но она приняла его рассказ за пьяное видение. Он же сжимал в руках свидетельство реальности произошедшего. Эта гадина не только сказала, что выбросила этот платок, но и то, что его подобрала я.
Мальвани поморщилась и обняла кружку ладошками, пытаясь согреть руки. Видно, воспоминания тех дней для нее очень болезненны, раны не затянулись до сих пор.
— Мне было стыдно встречаться с Корсом, поэтому я избегала его, а потом на празднике богини я сделала то, что не планировала, но о чем давно мечтала.
Оторвав взгляд от чая в кружке, Мальвани взглянула на меня своими огромными глазами, в которых еще теплился огонек былой надежды.
— Я верила, что та ночь задела его сердце, что он захочет взять меня в жены, примет мою любовь, заботу, поймет, что я лучше Зорги, преданнее, но Корс лишь молча ушел. Ни сказав мне ни слова! Он даже не пробовал найти другую невесту, чтобы остаться в стане. На следующий день его шатер был пуст, а Корс уехал. Вот так он меня ненавидит!
Мальвани горько засмеялась и, резко замолчав, выдохнула:
— Хотя нет, теперь еще сильнее.
— Мне очень жаль.
Грустная улыбка подруги превратилась в задорную.
— А пирог тут замечательный, и чай такой ароматный!
Восклицание орчанки было пропитано болью потери. Больше бередить раны я не хотела, поэтому поддержала новую тему разговора:
— Очень вкусно!
Ароматный кусочек теста с нежным айриангом, так похожим по вкусу на наше яблоко, в медовом соку был просто восхитителен. Он и аромат мятника дарили покой и уют. Почти как дома. Яблочный пирог и мятный зеленый чай спасали меня в непогоду, согревая изнутри. Сейчас, в другом мире, я опять спасалась проверенным средством. Пусть за окном хорошая погода, но в душе у меня вьюга.