В объятиях пламени зари
Шрифт:
— Отбились, — вздохнул Храмовник.
Он хотел ещё что-то сказать. Но в этот момент повозку сотряс страшный удар.
Когда хлам посыпался Лису на голову, он запоздало понял такой до боли знакомый отголосок силы.
Дверца повозки распахнулась, внутрь заглянул чёрный от копоти капитан Ирулачи.
— Мастер! — в его голосе сквозила паника.
— Шаман, — кивнул Пышущий.
Храмовник начал выбираться из повозки, но тут же резко развернулся.
Взрыв разметал стену повозки, но щит
— Держитесь, — сквозь зубы бросил мастер Лапир.
Он перешагнул ноги обалдевшего Лиса, шагнув навстречу ещё невидимому противнику.
Не было красивых прыжков и финтов, так любимые храмовниками, с которыми привык иметь дело Лизарс. Мастер Лапир текучим движении перетек из одной телесной фигуры в другую, пуская по телу реку силы в нужном направлении.
Доли секунды и с его пальцев сорвалась молния ударившая в глубину леса.
Ударная волна положила деревья, подняла куски земли и травы в воздух.
Лис вжался в доски.
— Капитан, — крикнул храмовник, — соберите людей, держите круговую оборону.
В этот момент пришёл новый удар от шамана разбойников.
Огненный шар величиной с овцу разорвался в двух метрах от Пышущего, остановленный его жестом.
Лизарс заскрежетал зубами. Как же ему не хватало его силы.
Пышущий ответил новой молнией.
Где-то на краю сознания Лис отметил, что мастер Лапир демонстрирует свою силу неизвестному оппоненту, подразумевая тем самым что с ним лучше не связываться.
Дальше ему было не до праздных мыслей.
Удары посыпались с нескольких сторон как дождь во время бури. Лизарс оказался в самом центре магической схватки.
Шаманы врага били по площади, стараясь задеть как можно больше гвардейцев. Храмовник растягивал своё внимание пытаясь их защитить, он не успевал отвечать. Тратя силы на защиту.
— Они выматывают его и всех нас прикончат! — выкрикнул Лис непонятно для кого.
Находясь на гране истерики, он пополз прочь. Свалился с повозки не в силах подняться. Закатился под днище и прополз под осями, и лишь тогда поднял голову.
Пышущий сражался стоя возле остатков второй повозки, отводя удары от солдат, и изредка огрызаясь.
Капитан ревел команды, из горстки оставшихся солдат стараясь организовать круговую оборону.
Те, кто мог двигаться ползли к повозкам.
Над головой полыхал огненный ад.
Лис посмотрел туда откуда пришла вторая волна нападавших. След из изрубленных тел, ясно давал понять, что кто-то из гвардейцев решил пробиваться в ту сторону. Было неясно удалось ли им. Но не одного удара шаманов с той стороны не прилетало.
Лизарс решил двигаться туда. Словно лесная гадюка он пополз, стараясь вжаться в землю как можно сильнее.
Он преодолел не больше двух метров,
В груди похолодело. Он увидел татуировку на руке. Чёрная птица, держащая в лапах кинжал. Отличительные символ диверсионных групп Скальдии, набираемых из имперских ренегатов, и одурманенных силой Чтеца. Куклы смертники.
Удары посыпались чаще.
Спину Лиса несколько раз обдало жаром.
Храмовник не справляется, он уменьшил радиус защиты.
Лис вскочил на ноги и бросился прочь. В спину ударило, ноги потеряли опору.
Сознание Лиса потухло.
Глава 7. Поляна
Гул в голове. Писк в ушах. Вдохнуть не получается.
Перед глазами темнота, в ноздри лезет едкий запах горелого. Так, наверное, и умирают под завалами, от панического ужаса в неудобной позе.
Целая вечность уходит на то, чтобы подтянуть к себе руки и ноги. Ещё одна чтобы наконец-то вдохнуть свободнее и выбраться чуть выше. Проклятый хлам из обломков повозки царапает руки и лицо в кровь.
Наконец-то тьма рассеивается.
Обессиленное тело, а в сознание одна лишь мысль.
Жить.
Старческий голос звучит под сводом черепа:
— А ты живучий… как портовая крыса!
— Ты опять здесь, старый хрен?
— Конечно, — хриплый смех раздался откуда-то сверху, — тебя контузило так, что мозги чуть в кашу не превратились.
Ползком. Прочь. Как можно дальше.
Вокруг серый день, воздух пропитан гарью.
— Не забывай, рядом враги.
— Хороший совет.
В траве пальцы нащупывают нож. Голова кружится, но хватка тверда. Шаги. Страх заставляет вжаться в корни дерева.
Здоровенный, полуголый. Глаза сверкают злобой, он ищет раненых чтобы добить их.
Их глаза встречаются. Хищный искал искривляет лицо разбойника. Крутанув меч, он ускоряет шаг.
Лис сжимает нож сильнее. Встаёт в полный рост, расправляет плечи.
— Благородный порыв умереть стоя, — тихий хриплый голос давно умершего старика.
Злоба рождается где-то в животе, горячей волной поднимается в грудь. Лис замахивается и бросает нож, прежде чем осознает действие.
Разбойник отступает на шаг, теряет равновесие. Непослушными руками шарит по груди. Когда ладони касаются рукояти, ноги подкашиваются, и он оседает на землю.
Лис оказывается рядом одним прыжком. Рукоять торчит из горла, а гримаса удивления так и застывает на лице его врага навсегда.
Шум за спиной. Инстинкт заставляет выдернуть нож из горла врага и метнуть его не глядя.
Хруст веток под тяжестью тела, сообщает Лису об удачном попадании.
— Стрелок, который никогда не промахивается, в пустыне таких называют…