В объятиях порочного герцога
Шрифт:
– Конечно, матушка! – промолвила Имоджен, недоумевая, отчего на душе вдруг сделалось так грустно. Она слишком мало времени провела в обществе герцога Блекберна, чтобы сожалеть о нем. – Вы с папенькой желаете для меня лучшего. Вам не следует обо мне тревожиться!
– Еще бы нам о вас не тревожиться! Ни дня без проказ – вот ваш девиз с самых ранних лет. Поэтому я не жду от вас чудес, дитя мое, – герцогиня улыбнулась дочери. – А теперь я хочу представить вас нашим добрым знакомым!
Со своего места герцог видел, что лицо зрелой дамы просветлело. Значит,
– Как прошел деловой разговор? – спросил Норгрейв, появляясь из-за колонны.
Тристан не мог оторвать взгляд от тонкого профиля Имоджен. На губах его играла отсутствующая улыбка.
– Вполне удовлетворительно. Ты уже успел обыграть какого-нибудь толстосума, пока меня не было рядом?
– Я старался как мог! – Маркиз быстро понял, что внимание друга обращено не на него, и взглянул в ту же сторону. – Ну, кого ты успел себе присмотреть?
– Никого, – ответил Тристан, неохотно отворачиваясь. Он знал Норгрейва лучше, чем кто бы то ни было. Юная леди, недавно прибывшая в столицу из провинции, стала бы для маркиза слишком легкой добычей.
– Нонсенс! Кто-то из этих нарядных куколок заставил забиться твое сердце.
Тристан пренебрежительно фыркнул, и его собеседник поспешил поправить себя:
– Ты прав, вернемся с небес на землю. Мне пора бы знать, что твои порывы, Блекберн, рождаются не в сердце, а в гульфике!
Друзья вместе посмеялись над этой шуткой.
Но соревновательная натура Норгрейва не позволила ему отойти от темы, которую Тристан с удовольствием оставил бы. Маркиз продолжал внимательно изучать гостей в зале.
– Ну же, покажи мне эту даму! Кого ты удостоишь своим вниманием в этом сезоне?
– Мне жаль тебя разочаровывать, но дебютантки в этом году не радуют глаз, – соврал герцог.
– Неужели? Циничное замечание, Блекберн! Обычно среди них попадается одна или две, на кого приятно посмотреть. – Но в голосе маркиза не чувствовалось особой уверенности. – Посмотри-ка туда! Очаровательное создание, ты не находишь?
Тристан зевнул.
– Которая? Та, что с рыжими волосами?
Маркиз даже наклонил голову, рассматривая девушек.
– Она тоже хороша по-своему, но я говорю о блондинке.
Разумеется, взгляд Норгрейва задержался на Имоджен, хотя в комнате было не меньше пятидесяти женщин. Тристан про себя выругался.
– Блондинка в зеленом?
– Я не замечал, чтобы у тебя были проблемы со зрением, – нахмурился его приятель. – Даме в зеленом столько же лет, сколько нам вместе взятым! Я смотрю на девушку в голубом платье. Теперь увидел?
Еще бы! Тристан успел заметить, что красоту Имоджен отметили не только они с маркизом. За последние несколько минут ряды ее восхищенных поклонников пополнили еще два джентльмена.
– Леди в голубом, говоришь? – Герцог задумчиво посмотрел
Брови маркиза поползли вверх.
– Хорошенькая? Скромная похвала для женщины, которую многие назвали бы богиней!
– Ты называешь их богинями ровно до той минуты, когда они падают к твоим ногам, – отозвался Блекберн, чувствуя, что в друге просыпается охотничий азарт. И это была чистая правда: одержав победу, Норгрейв быстро терял интерес к женщине.
– Я предпочитаю видеть их на кровати лежащими на спине, – поправил он друга. – А блондиночку мне не терпится увидеть во всех моих любимых позах!
Тристан передернул плечами и постарался изобразить равнодушие.
– На здоровье!
Норгрейв подозрительно прищурился, и герцог понял, что переигрывает.
– Ты был ей представлен? – спросил маркиз.
Тристан не без раздражения покачал головой.
– Нет.
– Ты умеешь врать, Блекберн, и многих тебе удается провести, но только не меня! Я знаю тебя с детства, и между нами никогда не было секретов. Признавайся, какими ухищрениями ты добился этого?
Не зная что ответить, Тристан провел рукой по своим темным волосам.
– Мы не были представлены друг другу должным образом.
– Ее крокодилица-матушка тебя отвадила? – Глаза Норгрейва насмешливо улыбались. – Унизительно, а, Блекберн?
– Пожалуй.
Вероятно, было что-то противоестественное в удовольствии, которое доставил маркизу тот факт, что Тристану не удалось произвести впечатление на юную леди и ее матушку.
– И даже твой титул и смазливое лицо не привели их в трепет? Какое разочарование!
– Боюсь, дурная слава бежит впереди меня, – легко согласился Тристан. Прежде ему без проблем удавалось обойти препятствия подобного рода.
Норгрейв ободряюще хлопнул друга по плечу.
– Зато все знают, что истории, которые о нас ходят, – чистая правда!
– До последней пикантной подробности!
– Именно!
Маркиз прислонился к колонне и стал изучать Имоджен и ее мать с таким видом, словно перед ним была головоломка, которую предстоит решить.
– Это может показаться хвастовством, но…
Тристан засмеялся.
– Даже очевидная неиспорченность этой юной леди не остановит тебя?
– Нет конечно! – не раздумывая ответил маркиз. – И предупреждаю тебя сразу: я первый ее увидел! И я знаю полное имя этой леди. – Норгрейв самодовольно усмехнулся.
«Имоджен Констанция…» Тристану хотелось сказать, что ее имя ему известно. Оставался еще шанс, что его друг преувеличивает свою ловкость.
– Ты был в игорном зале. Сомневаюсь, будто там тебе удалось добиться того, чтобы быть представленным, – сказал герцог.
«И в это время Имоджен находилась в моих объятиях…»
– Ты тупица, Блекберн! Сведения можно добыть разными способами! – Было очевидно, что его друг наслаждается этим словесным поединком. – Мы не единственные мужчины в доме, кто обратил внимание на леди Имоджен Сантер. За карточным столом активно обсуждают ее приданое. Судя по разговорам, родители преисполнены решимости ввести девушку в лучшие дома столицы.