В огне повенчанные. Рассказы
Шрифт:
Только двое из командиров коснулись головки завода часов: дивизионный инженер Пристанский и майор Нечитайло. У всех остальных часы шли минута в минуту с часами командира дивизии.
— До начала атаки остается семь часов сорок пять минут. Нам предстоит сменить восемьдесят шестой полк, стоящий на левом берегу Вязьмы, пятым стрелковым полком, который назначил в свой резерв командарм. — Веригин посмотрел в сторону начальника артиллерии подполковника Воропаева. За последние дни тот так исхудал, что на ввалившихся щеках его образовались две глубокие рытвины. — Сергей Георгиевич, до Богородицкого от наших позиций около двадцати километров.
Воропаев вставал медленно, словно каждое движение причиняло ему нестерпимую боль.
— Чтобы поднять всю нашу артиллерию и в такой сжатый срок по таким дорогам перебросить на исходные для атаки рубежи, а потом после артподготовки поддерживать прорыв пехоты огнем и колесами, нам нужен для боевых машин бензин. А его в артполках осталось на одну-две заправки.
— Ваше предложение? — резко бросил Веригин, с трудом выдерживая тяжелый взгляд Воропаева, который среди командиров дивизии отличался предельной прямотой, временами доходящей до резкости. За эту резкость штабные командиры его не любили, а подчиненные, артиллеристы-батарейцы, глубоко уважали.
— Предлагаю весь бензин из транспортных машин слить в боевые машины. Иначе мы не поднимем артиллерию и боеприпасы. И, чего доброго, на полпути застрянем в мертвой ловушке.
В наступившей тишине тонкий голос дивизионного инженера, майора Пристанского прозвучал особенно звонко, заставив всех повернуться в его сторону:
— Разрешите два слова, товарищ генерал?
— Разрешаю три, но не больше. У нас нет времени для дебатов, — строго сказал Веригин.
— А на чем мы поднимем инженерное имущество? Бензобаки в моих машинах сухие. — Сказал и, поправляя обеими руками очки в круглой металлической оправе, сел.
— Еще у кого вопросы? — глухо сказал Веригин, скользя взглядом по лицам командиров.
Начальник связи полковник Воскобойников вначале по-школярски поднял руку и встал лишь тогда, когда Веригин кивнул ему.
— Короче, полковник! — отрезал Веригин.
— На чем мы, товарищ генерал, повезем связь? Бензина не хватит даже до Богородицкого… — Полковник хотел сказать что-то еще, но Веригин жестом остановил его, и тот, мелко покашливая в согнутую ладонь, сел.
— Сергей Трофимович, — Веригин посмотрел в сторону Реутова, который поспешно схватился за карандаш, чтобы записать приказание генерала, — все горючее из транспортных машин слить в боевые машины! Запишите порядок передачи горючего по степени важности: артиллерия, боеприпасы, инженерное имущество, имущество связи… И сделать это сейчас же, безотлагательно!..
Реутов молча записывал и кивал головой.
Отдав последние распоряжения начальникам служб, каждому в отдельности, Веригин приказал всем немедленно приступить к их исполнению.
Перед тем как командиры покинули блиндаж генерала, Веригин сообщил всем, что его командный пункт будет располагаться на опушке леса западнее села Богородицкое, куда им предстоит прибыть в назначенное время.
Реутов, ловивший каждое слово генерала, затушил папиросу, поймав на себе взгляд Веригина.
Телефонный звонок командарма вернул Веригина уже из отвода траншеи, соединяющей блиндаж генерала с окопами дивизии. Генерал Лукин, сдерживая простудный кашель, спросил о степени готовности
Веригин как предчувствовал, что вопрос, который он собирался задать командующему на совещании ночью, но не нашел случая задать его, сейчас же, по телефону, мог или вызвать у Лукина бурную реакцию протеста, или даже вывести генерала из себя. Но не задать этого вопроса Веригин не мог: слишком мало давал Лукин времени для вывода ударной дивизии на исходный рубеж атаки, до которого чтобы только добраться, нужно было потратить много сил и времени. А ведь нужно приготовиться для атаки. И все-таки решился задать этот вопрос.
— Михаил Федорович, нельзя ли перенести начало атаки на утро? Ведь сейчас осень, темнеет в шесть часов. Что можно сделать за два часа? А бои в ночных условиях, вы сами понимаете…
— Довольно, Веригин!.. — прозвучал в трубке резкий голос командарма. — Вы приказ получили?
— Получил.
— Вам он ясен?
— Ясен.
— Выполняйте приказ! Если не прорвемся сегодня ночью — завтра будет уже поздно.
ГЛАВА XXIX
Рубеж атаки для целой армии и группы войск генерала Болдина был тесен. Нелегко было построиться десяти дивизиям на крохотном пятачке земли, простреливаемом со всех сторон и открытом с воздуха. К тому же рано выпавший снег контрастно очерчивал подтягивающиеся к западной окраине села Богородицкое колонны артиллерийских полков и цепи стрелковых соединении, бредущих по некошеным полям и лугам, по обочинам разбитых и залитых дегтярной грязью дорог.
Плотность сосредоточения войск была такой, что не представлялось возможности по-настоящему, в полную силу оперативной необходимости, как этого требовали законы атаки, развернуть цепи стрелковых дивизий в эшелонах, согласуя это построение с позициями артиллерийских батарей.
Машины вязли в грязи. Взмыленные лошади, из последних сил тянувшие по черному непролазью, рвали постромки, ломали ноги… Выпрягая искалеченных животных и тут же пристреливая их, чтобы избавить от мучений, артиллеристы на себе тянули тяжелые пушки к намеченным для атаки позициям.
Стремясь как можно скорее вырваться из окружения, тыловые учреждения дивизий и армии, а также понтонно-переправочные части вносили неразбериху в потоки колонн и цепей, движущихся к западной окраине Богородицкого. Нахлынув на артиллерийские батареи и на вторые эшелоны, смешавшись с ними и образуя на дорогах заторы, они задерживали продвижение боевых полков к своим исходным позициям.
Лихорадочная, нервная спешка, отсутствие единой команды, которая могла бы предотвратить все эти не предусмотренные приказом на прорыв обстоятельства, усугублялись еще и тем, что связь между соседними частями и частей с командным пунктом армии часто нарушалась.
Первыми на исходные позиции дивизии Веригина прибыли 82-й стрелковый полк, 70-й артиллерийский полк, 3-й дивизион 89-го гаубичного артиллерийского полка и часть 96-го гаубичного полка.
Веригин волновался. До начала атаки оставался всего час, а до сих пор не видно было даже головы колонны 86-го стрелкового полка, снятого с левого берега Вязьмы. Неизвестно где застряли два дивизиона 96-го гаубичного полка и 57-й тяжелый артиллерийский дивизион. Задерживался в пути и отряд черноморских моряков, который вместе с батальонами 82-го стрелкового полка должен был первым броситься на прорыв вражеского кольца.