В омуте страстей
Шрифт:
Янина кутала падчерицу в лисью накидку и прижимала к себе. Лисий мех весь промок от снега. Княгиня уже стала бояться, чтобы девочка не замёрзла и не заболела ненароком. В пути самое страшное для ребёнка, это заболеть. Горячей воды нет, как и тёплой постели. Они уже несколько часов скачут. Пора бы и сделать привал. Ноги и спина от напряжения болеть стали. Одно место, так вообще замлело. Но дочь кастеляна не жаловалась. Её мысли были заняты ребёнком.
Ахала и охала в их маленьком походе нянька. Подпрыгивая на лошади, Ижбета ныла.
– Я стара для таких путешествий.
Да, нянюшка доведёт кого угодно. Пани старалась не обращать внимания на свою бывшую воспитательницу. Всё-таки старость. А вот, Ярослав не сдержался.
– Да, угомонись, ты! – прикрикнул он на няньку сестры.
– Ах, негодник! На меня голос повышать удумал! Я тебе покажу! – взорвалась уже не нытьём, негодованием старуха.
– Покажешь! Как же! Ты не догонишь меня! – огрызнулся княжич и пришпорил коня.
Прав был шельмец. В их отряде нянька плелась самая последняя. Куда уж ей догонять молодых и сильных. Ей хотя бы по дороге к гетману богу душу не отдать. Тяжёлый этот путь для Ижбеты.
Когда беглецы добрались до леса, мокрый снег и вовсе стал дождём. Все промокли до нитки. Надо было поискать подходящее место для привала. Такое, чтоб от ветра и дождя укрыло. Среди высоких деревьев и оврагов они всё же смогли отыскать небольшую пещеру. Несколько огромных валунов лежащих друг на друге, образовывали углубление. Там могло бы поместиться три человека. Как раз для женщин. Ну, а они разведут костёр под каменным навесом. И всем будет тепло. Отогреются после дороги.
Прежде, чем позволить Янине с девочкой и нянькой войти в пещеру, Богдан сам осмотрел её. Вдруг берлога медведя. А что подходящая. На их счастье пещера пустовала. И там было сухо.
– Богдан, нам можно уже спешиться?
– спросила Янина.
– Да! – выходя из пещеры, ответил он. – Сейчас разведём огонь. Там будет светло и тепло. Одежду подсушим.
Богдан подошёл к Янине. Взял падчерицу на руки. Помогать спешиться любимой ненужно. Пани даст фору любому казаку. От женщин она выгодно отличалась не только красивыми формами и прекрасным лицом, но и свободолюбивыми замашками. Её с детских лет интересовали мужские игрушки и увлечения. Лошади, охота, оружие. Всё это вызывало у мужчин осуждение, а вот Богдана восхищало. Он сам фехтовал с ней. Тайком от старого пана Азинского, учил его внучатую племянницу его же науки. Узнай воспитатель об этом, убил бы. Только Янине их уроки пошли на пользу. За неё не страшно. Не будет пищать, как другие панночки, забившись в угол. Она даст отпор.
Богдан посмотрел на уходящую любимую.
– Может, вспомним, как саблями махали? Заодно и согреемся, - сказал Богдан, идя за пани.
Она обернулась. Хитро улыбаясь, подмигнула Богдану.
– Может, – согласилась она. – Только костёр разведи. Маша замёрзла.
– Сейчас, – доставая огниво, ответил Богдан и крикнул Ярославу. – Эй, княжич, а ну сходи за хворостом для огня.
Сын князя Боголюбова, растерялся. В лесу одному ходить? Он никогда в лесу не был. А волки? А стрельцы и казаки? А разбойники?
– Да, пойду я с тобой, – успокоил его, привязывавший коня Остап.
– Да, я не прошу, – задрал нос, в одночасье осмелевший Ярослав.
– Ага, как же, не просишь?! – засмеялся казак. – Пошли, а то замерзнем.
– Я сам, – запротестовал княжич.
– Пока ты сам, я околею, – похлопав по плечу мальчишку, Остап пошёл на поиски сухого хвороста.
Правда, после такого дождя это будут сложно. Ну, ничего, где наша не пропадала.
Княжич осунулся и побрёл за помощником.
ГЛАВА 16
– Ты, Богдана, давно знаешь? – спросил княжич, поднимая ветку.
Вот уже битый час они шатались по лесу, собирая подходящие веточки для костра. Если друг любовника мачехи бодренько передвигался по сугробам, то княжич уже подустал. И не княжеское это дело работать.
Остап, подкидывая охапку хвороста, пытался поудобней взяться. С таким трудом откопанные из-под снега сухие веточки, промокали под дождём. Лежа под толстым слоем льда и снега, вода до них не добралась. А теперь вот, вряд ли с первого раза загорятся.
Вопрос княжича Остап не расслышал из-за дождя и порывов ветра. Февраль, а такая не зимняя погодка стоит.
– Что ты говорил? – спросил, оборачиваясь, казак.
– Богдана давно знаешь? – повторил свой вопрос княжич.
Дыша на окоченевшие от холода ладони, казак улыбнулся. Вот дался ему Богдан. Никак княжич ревнует мачеху свою. Всю дорогу с неё глаз не сводил. И на Богдана злобно посматривал, как только тот ближе к Янине подъезжал. Девка хороша! Красива. У друга да мальца губа не дура такую любить. И Остап бы полюбил, если бы не Оксана. Невеста его, что ждёт в Сечи возвращения жениха.
– Достаточно знаю, чтобы его братом считать, – ответил Ярославу казак.
– Тебе он брат, а мне враг, – зло сказал княжич.
– Ишь, ты! Врага нашёл, – усмехнулся Остап. – Это что твою мачеху прилюдно целует, ты его во враги записал?
– Он не только целует её, – покраснел Ярослав, опуская глаза. – Они отца моего позорят и род наш. Янина отцу принадлежит, а не ему.
– Молодой да глупый, ты. В твоём возрасте это ещё можно. Глупить, – уже перевязывая хворост верёвкой, говорил Остап. – Может она и жена твоего отца, а ему не принадлежит.
– Это как не принадлежит?! – возмутился Ярослав, бросая охапку хвороста под ноги друга любовника мачехи.
– Мал ты ещё, а то бы знал, что баба принадлежит тому, кого любит. А любит Янина не твоего батьку.
– Они перед богом и людьми венчаны! Она отца моего! – завопил раздражённо княжич.
Остап спокойно довязал свой хворост и принялся вязать разбросанную охапку Ярослава, пока тот возмущался. Много собрали. На ночь хватит. Бегать снова в лес не придётся. Пока дождь не прекратится ехать нет смысла. Опять промокнут в непогоду.