В омуте страстей
Шрифт:
– И что? – спросил, недоумевая Богдан.
Про это он давно знает. Сам Ермак вчера ушёл и казачков своих забрал. Границы открыты. Защищать казацкие степи от хана и османов некому. Все здесь в крови купаются. Надоело. Не для этого сюда шли. Шли панов припугнуть. Припугнули, а простых людишек кромсать не славою себя покрывать. Своеволие атаману Ермаку царь припомнит. И не только ему. Всех милостями осыплет Иван Васильевич.
– Как что? – удивился Остап. – Наш атаман тоже подумывает за Ермаком податься. Говорят, он Сибирские земли пойдёт завоевывать. А пока на Дон порядок наводить.
– Так меня чего
– Тебя Буйносов искал. Нужен ты ему.
– Как вернусь, так сразу к нему! – пришпорив коня, крикнул Богдан.
Жеребец встал на дыбы и рванулся к городским воротам. Какие атаманские дела, когда его Янина совсем рядом.
– А куда ты? – крикнул вдогонку Остап.
Молодой казак вместо ответа, махнул нагайкой. Её свист в воздухе стал лучшем ответом. Некогда разговаривать Богдану. Спешит очень.
Вход в подземелье воспитанник старого пана Азинского сразу нашёл. Привязал коня у самой реки в овраге, чтоб в глаза не бросался почём зря. Сошёл к подмерзшей речке. Её вода подмывала выложенные камнем берега, прежде чем влиться в буйные воды Двины. Скажи Богдан своему атаману о тайном входе в Полоцк, то и осады бы не было. Захватили город за одну ночь. Хорошо, что не сказал. Тогда бы и Янину живой увидеть не было надежды. Согнувшись пополам, Богдан просунулся в узкий проход. Раньше хоть железные решётки были. От любопытных глаз сточный туннель прятался зимою в овраге и метровыми сугробами. Весною половодьем, доходившим до самых стен города. Летом буйной растительностью. Кустов в овраге на берегу, что в шляхетском фольварке.
Темнота. Кромешная темнота в туннели. Ничего не рассмотришь, как не пытайся. Чиркнув огнивом, Богдан подпалил заранее приготовленный факел. Знал, что понадобиться. Тьма отступила, и казак пошёл навстречу своей любимой.
ГЛАВА 10
Уже несколько дней они сидели в подземелье. Факел догорел до головешки. Свечи, запасённые отцом, тоже подходили к концу, как, впрочем, и еда. Воды пока хватит дней этак пять-шесть. А потом придётся покидать своё безопасное место. Отца Янина дожидаться не будет. Он опытный и, не смотря на возраст, сильный воин. Доберётся сам до Радзивилла. Вот им придётся поспешить. Охотился в зимнем лесу, Янина не умеет. Княжич тоже. К тому же, лесные тропы не безопасные. Особенно зимой, можно нарваться на кого угодно. От разбойника до волка. Разбойник, конечно, хуже. Зверь огня боится, а человека огненной палкой не напугаешь. Жаль, лошадей нет. Без них дорога до спасительного лагеря рыцарей Короны вдвое длиннее покажется. Сугробы огромные. Пешими, попробуй, перейди. Опять же Машу придётся нести по очереди. Девочка слишком маленькая идти самостоятельно зимой.
Расхаживая взад и вперёд по галереи, думала Янина. Уходить надо и быстро из Полоцка. Ночью. Желательно в безлунную ночь, чтоб не видно было. Она не сразу заметила отблеск на стенах от приближающегося факела. Незваный гость шёл со стороны городской стены. Неужели, нашли вход в подземелье враги?
Янина тихонько подошла к своим.
– В нишу, живо! – скомандовала княгиня и прижала палец к губам. – И молчать.
Пасынок вытащил саблю. Подчинятся мачехе и не думал. Янина бросилась к нему. Схватила
– Отдай мне и к Ижбете иди, – вырывая с рук мальчишки саблю, сказала Янина.
– Я один из мужчин остался и это мой долг защищать вас, – гордо заявил Ярослав.
Только дочь кастеляна с эти утверждением категорично была не согласна. Времени оставалось очень мало. Сейчас гость завернёт к ним по коридору и тогда шансов на спасение совсем не будет. Вжавшись в нишу и потушив свечу, они могут остаться незамеченными. Их скроет мрак и тени от факела чужака. Он пройдёт мимо. К тому же, неизвестно, сколько их там. Один мальчишка против того же одного стрельца не воин.
– Я сказала, саблю дай!
– шепотом крикнула Янина и рванула рукоять на себя.
Не ожидавший от женщины такой прыти, княжич разжал руку. Мачеха затолкала его в нишу к няньке с сестрой. Затушила свечу и встала стеною между ними и непрошеным гостем. Она держала саблю наготове. Обращаться с холодным оружием, как и с мушкетом, Янину научил Богдан. А его Франциск Семеоныч. Двоюродный дед в своё время был лучшим из лучших витязей Великого Княжества Литовского.
Свет приближался. Медленно полз по каменным стенам коридора. Чем ближе свет, тем сильнее колотилось сердце в груди дочери кастеляна. Она уже слышала крадущиеся шаги. И тяжёлое дыхание чужака. Резко ударивший свет в лицо, ослепил княгиню. Сощурившись, она бросилась на невидимого врага. Мгновение и сабля грохочущим эхом отлетела в стену. А сильная рука прижала к широкой груди.
– Вот так ты, друзей встречаешь, Янина? – до боли знакомый голос, заставил сердце замереть.
Оно уже не колотилось, как безумное, от страха. Её сердце замерло, не веря ушам и глазам. Богдан. Бог услышал её молитвы. Всевышней вернул Янине любимого. Прижавшись уже сама к нему, чужая жена заплакала.
– Я ждала тебя. Я молилась каждую ночь, чтобы господь тебя хранил. Любимый мой, – шептала пани.
– Он и хранил меня для тебя, любимая, – прошептал Богдан.
Факел упал на камни коридора, когда его руки обняли дочку кастеляна. Губы сами потянулись друг к другу. Целуясь, они не заметили, как сын князя поднял саблю. Подойдя к любовникам, наставил на них наточенную сталь.
– Отойди от княгини, казак! – приказал княжич.
Богдан посмотрел на мальчишку. Прижав сильнее к себе его мачеху, усмехнулся. Такой малой, а злости, сколько в глазах. Добрый воин выйдет, если по глупости голову под саблю не подставит. Что сейчас и делает.
– А то что? – спросил Богдан, задирая княжича.
– А то, убью! – прорычал пасынок возлюбленной, не сводя глаз с наглого казака. – Она жена моего отца. Княгиня Боголюбова. Ты и смотреть на неё права не имеешь, не то, что обнимать.
Казака эти слова только раззадоривали. Какой-то мальчишка с саблей на его бывалого воина кидается. Смешно, да и всё тут. Княжич против Богдана и минуты не выстоит. Мальчишка! Храбрости много, а ума нет.
– Она была моей до отца твоего. Моею и останется. А ты, саблю опусти и попусту не маши ей. Порежешься ещё! – всё тем же задиристым тоном говорил Богдан.
– Сказал, отойди от мачехи, – не унимался княжич.
Давнему другу Янины ничего не стоило выбить из рук мальчишки саблю. Только Богдан не захотел проучить храбреца-наглеца. И лишний шум не нужен.