В омуте страстей
Шрифт:
– Пани Янина с пасынками в лагере. Жена князя требует встречи с вами гетма, – уже смотря на Радзивилла, говорил пан Ковалевский.
Князь на мгновение потерял дар речи. В голове всё закружилось. Жена и дети живы. Хвала богу! Спотыкаясь о ковры в шатре, Алексей Платоныч выбежал на улицу. У самого входа стояли казаки. Он не сразу узнал любимого наследника. Ярослав так возмужал за эти месяцы. Давно не виделись. Как же отец корил себя за то, что так редко приезжал в Житницу к сыну. Дочка стояла рядом с женою. Глаза жены встретились с его глазами. В них не было радость. Только грусть. Она не бросилась к нему в объятья,
– Отец! – кричал он, подбегая к нему.
Князь обнял любимое чадо.
– Мальчик мой, как я счастлив, что ты жив, – сдерживая слёзы, шептал отец.
Янина не спеша подошла к супругу, ведя за собою дочь.
– Маша, иди ко мне! – протянул руку князь.
Девочка неохотно подошла. Отца она таким заботливым не знала. В последние дни Маша привязалась к Богдану. И он с ней был добор.
– Машенька! Радость моя! – подхватывая на руки дочку, сказал князь. – Не оставлю вас больше надолго, родные мои.
Князь прижал к себе детей и всё ждал, когда жена снизойдёт до него. Но, Янина не двигалась с места. Её, словно, верёвками связали по ногам. Она смотрела то на Богдана, то на Алексея. Пани хотелось сбежать от таких внезапных порывов нежности нелюбимого супруга. И не перед Богданом обниматься с князем.
– Здравствуй, князь, – сказала только дочь кастеляна.
Князь поцеловал дочку и опустил на землю. Сын сам отошел, поняв, что супругам следует поговорить.
– И ты, здравствуй княгиня! Что в стороне стоишь? Не рада видеть меня? – начал с вопросов Алексей.
– Рада видеть тебя, князь, – соврала жена.
– Так что же не обнимешь, – сделав пару шагов к ней, спросил муж.
Пани отошла назад, будто избегая его рук.
– Не время обниматься, Алексей Платоныч, – опустила она глаза. – Моего отца казнили.
Это была единственная правда, которая способна остановить князя от желания прикоснуться к жене.
Князь замер на месте. Весть о смерти тестя стала неожиданностью. Пан Азинский был достойным человеком. Зять уважал Гарислава Давыдыча. Но, княгиня просчиталась. Нелюбимый муж все же подошёл, а она и не заметила, глядя на грязный снег. Его руки обнял её. Князь, пытаясь утешить, прижал сильнее к себе жену. Вместо слёз, княгиня упёрлась в грудь мужа ладонями и отстранилась.
– Пусти, – прошептала она.
Он развёл руки в стороны. Янины почувствовав свободу, попятилась назад.
– Даже горе не делает тебя ближе ко мне, – с грустью сказал князь, уступая дорогу жене.
В шатре гетмана её уже ждали. Пан Ковалевский приоткрыл вход для дочери пана Азинскага. Гордая и неприступная жена скрылась за плотным материалом походного шатра гетмана.
ГЛАВА 23
Богдан убил бы на месте этого Алексея Платоныча. Благо друг сдержал. Заметил, как у Богдана заиграли мышцы челюсти и побелели костяшки на сжатых кулаках.
– Не дури, Богдан. Он муж её, – вцепившись в руку друга, говорил Остап.
– Он обнимает её, – хрипел от злости любовник, наблюдая за нежностями князя.
– Имеет право.
Если
– Не губи себя и её, мальчик мой, – голос Ижбеты вырвал его из бури ревности.
Старая нянька подошла беззвучно к двум друзьям. Она хорошо знала воспитанника старого пана Азинскаго. Резкий мальчик был и остался. Знал бы князь Боголюбов, как близко он был от смерти. Секунды и Богдана ничто и никто не остановил. Была бы Янина вновь вдовой. Вдовой ещё не так плохо, как свидетельницей казни любовника. Хоть Ижбете и не поддерживала эти постыдные отношения бывшей воспитанницы, но и не осуждала порывы её сердца. Богдан красавец. И князь тоже не уступает любовнику. Но, почему-то с самого дня их свадьбы супруги холодны друг другу. Вернувшийся возлюбленный вновь зажёг в глазах её девочки жизнь. Янина счастлива и нянька рада за неё.
– Как сдержаться, когда он на пути нашего счастья? – спросил Богдан у Ижбеты.
– Не он, мальчик мой. На пути вашего счастья стоит долг. И только Янине решать с кем остаться. С тобой или с ним, – поцеловала по – матерински Богдана в щёку старая нянька.
Князь подходил к казакам, улыбаясь. Им двигало желание поблагодарить за спасение его семьи.
– Ижбета, я рад тебя видеть, – раскрывая руки, чтобы обнять старушку, сказал Алексей Платоныч.
– И я, князь, рада, – обнимая мужа своей воспитанницы, говорила нянька.
– Могу я узнать ваши имена мои друзья? – обращался к казакам счастливый муж Янины.
– Остап, – назвался казак с серьгою в ухе.
Второй не спешил познакомиться. Глядел на князя, как волк, исподлобья.
– А это Богдан. Воспитанник деда пани Янины, – вместо Богдана, его представила Ижбета.
– Спасибо вам, друзья мои. Что детей и жену вернули, – в словах князя была искренняя благодарность. – Просите, что хотите. Если в моих силах, я исполню ваше пожелание.
– Да мне ничего и не надо, – сказал Остап. – У меня всё есть, что казаку надо. Конь хороший, сабля острая да свобода. Так что князь оставь свою благодарность для Богдана.
Князь обнял Остапа.
– Ну, раз тебе ничего не надо, то хоть вечером зайди ко мне в шатёр. От вина и сытного ужина добрый казак не откажется.
– Зайду, князь, – согласился Остап.
Взгляд благодарного мужа Янины перешёл на Богдана.
– А тебе, что надобно друг мой?
Богдан выпрямился. Дерзкая усмешка похожая на волчий оскал украсила лицо казака.
– Что мне надо, я сам возьму, – гордо говорил спаситель семьи, - и тебя не спрошу. И недруг я тебе, князь.
Богдан специально задел князя плечом, уходя. Обманутый муж не растерялся.
– Что это значит? – таким же вызывающим тоном бросил он, уходящему казаку.
Тот обернулся.
– А то и значит. За детей я твою благодарность принимаю, – и, подходя вплотную к сопернику, прошептал ему на ухо, так, чтобы никто не услышал, – а за жену не благодари, я её тебе не возвращаю.
Их глаза встретились. Сколько ненависти было во взгляде каждого. Одна женщина и два мужчины. Выбор только за ней. Или за ними? Два соперника схватились за сабли. Ещё мгновение и не избежать поединка. Остап схватил друга, оттаскивая от князя. А обманутого мужа останавливал вовремя подоспевший пан Кшистав.