В плену предрассудков
Шрифт:
– Мадам, у мисс Лурье сильный жар, она неоднократно проговорила имя мистера Сент-Джона в бреду, – робко доложила горничная.
Луиза растерялась и, не скрывая досады о только что принесенной Мари вести, нарушившей ее с Адамом уединение, нелестно высказалась по поводу болезненности девчонки. Адам, приподнявшись с кресла, решил сам сделать вывод о состоянии девушки и, если понадобиться, лично доставить врача в столь поздний час.
Девушка, действительно, билась в лихорадке. Адам, поднявшись к ней в комнату, приложил руку ко лбу больной и тут услышал ее мольбу в беспамятстве: «Мистер Сент-Джон, прошу вас, не мучьте меня…позвольте увидеть матушку…оставьте меня…я могу идти сама…мне не нужен доктор…оставьте…оставьте…»
Сент-Джону
Граф не стал медлить и, как и обещал, привез доктора Уоррен, правда, уже к утру (последнего было нелегко найти: он был у тяжелобольного). Разыскивая Уоррена, Сент-Джон подумал о том, что следует быть помягче с Анжелиной, хотя бы до его отъезда в Вест-Индию. Луизу он попросит осторожно разузнать о жизни Дианы и ее дочери, ведь Адам совсем ничего не знает о них. Пусть Луиза подготовит девушку к мысли о благе ее пребывания в пансионе. Развеет ее тревогу суетой к приему, которая (он был в этом уверен) является лучшем лекарством для юных леди. Тем временем он уладит все дела в столице, лично отвезет после приема в графстве мисс Лурье в пансион благородных девиц и будет готов надолго покинуть Англию.
Глава 5. Пишите мне!
Месяц пролетел незаметно для Сент-Джона, к приему все было готово. Он еще раз обошел критическим взглядом свой бальный зал. Как давно здесь не устраивались приемы, не кружились в танцах ослепительно нарядные пары, не лился заразительный смех гостей и хозяев! Как сталось, что он, Адам де Сент-Джон, зная причину столь длительного забвения графского дворца, вдруг позволил все изменить ради этой девчонки – пусть даже дочери Дианы? Вдруг он невольно вспомнил ошеломляющий взгляд мисс Лурье, впервые увидевшей несколько дней назад его поместье:
– Наверное, миссис Сент-Джон счастлива: жить в таком сказочном месте на земле, – с искренней непосредственностью произнесла она, когда они в ландо 4 подъезжали к графству Сент-Джона.
– О, милочка, мистеру Сент-Джону еще следует осчастливить одну из леди стать миссис Сент-Джон, – обворожительно засмеялась Луиза Дени, заискивающе и подобострастно глядя на Адама, ехавшего верхом наравне с их экипажем.
Девушка смутилась от своих необдуманных слов. Еще больше удивилась сказанному Луизой Дени. Она была уверенна, что именно супруга Сент-Джона против ее пребывания в графстве. Теперь она понимала, как мистеру Сент-Джону самому тягостно его опекунство, эта новость объяснила его властное желание отправить ее поскорее в пансион.
Анжелина горько вздохнула. Для нее этот месяц был испытанием не из легких. Другая жизнь – без матери, в чужом городке, она только стала привыкать ко всему новому. Действительно, с Софи они стали близкими подругами, с ней она подолгу разговаривала, делилась мыслями, детскими воспоминаниями. Луизу она опасалась, понимая, что все сказанное может быть не так передано мистеру Сент-Джону. Иногда миссис Дени казалась ей неискренней, Анжелина часто украдкой ловила на себе ее оценивающий взгляд. Однажды она случайно услышала фразу, брошенную Луизой в разговоре с лучшей подругой:
– С появлением этой девочки Сент-Джон почти не бывает у нас…
Однако в присутствии Софи или опекуна она была мягкой, ласковой, заботливой и веселой, делала все возможное, чтобы юные леди уверенно себя держали на будущем приеме. Измучила Анжелину то длительными поездками к модисткам, то частыми прогулками в местные лавки за покупками к предстоящему торжеству, уверяя в том, что Сент-Джон четко дал понять, что отныне девушка должна
Но одна их совместная поездка, в Уоррен-Хаус, произвела особое впечатление на мисс Лурье де Сент-Джон. Благодаря стараниям доктора Уоррена, уже через неделю после приезда Анжелина чувствовала себя совершенно здоровой. На последнем осмотре мисс Лурье он незамедлительно напомнил дамам особняка Луизы Дени о своем приглашении к себе. И юные леди в сопровождении Луизы посетили владения доктора Уоррена. Поистине сад Уоррен-Хауса был восхитительным, его оранжерея почти не уступала оранжерее графства Сент-Джона. В ней можно было заблудиться. Еще одним украшением владений Уоррена был небольшой пруд, на спокойных водах которого величаво плавали белые лебеди.
Пока Луиза пыталась всецело завладеть вниманием доктора Уоррена, Анжелина, слушая жизнерадостную Софи о предстоящем приеме, любовалась пейзажем и ловила себя на невеселой мысли о том, что хотела бы поскорее покинуть семейство Дени, поскольку боялась привязаться к Софи еще больше. Девушка испытывала страх, что, вкусив прелести роскошной жизни, она будет беспрестанно скучать в пансионе. Из задумчивого состояния ее вывел вопрос хозяина Уоррен-Хауса:
– Мисс Лурье де Сент-Джон, мне показалось, вы заскучали.
– Что вы, я просто немного устала, – призналась гостья.
– О, позвольте предложить, здесь есть скамья под той ивой,– он указал на место невдалеке. – Леди, – обратился он к остальным, – вы желаете отдохнуть?
– Пожалуй, мы еще прогуляемся с Софи, проводите мисс Анжелину к упомянутому месту отдыха.
Пока спутник сопровождал её до необходимой скамьи, Анжелина отметила про себя, что доктор Уоррен был приятным собеседником, умным, любезным и предусмотрительным. С ним девушка чувствовала себе легко и непринужденно. Он с такой любовью говорил о жителях городка Н*. Знал столько забавных историй, что мисс Лурье невольно почувствовала не просто девичье любопытство, а некую связь с этой местностью и людьми, живущими здесь.
– Когда я увижу вас снова? – неожиданно спросил Уоррен, не отрывая взгляда от приближающихся к ним мисс и миссис Дени: их отделяла лишь небольшая тополиная аллея.
Вопрос доктора Уоррена застал девушку врасплох и заставил смутиться.
– Возможно, на приеме в графстве мистера Сент-Джона?! – тихо и неуверенно прошептала Анжелина, стыдливо опустив при этом глаза.
Она едва успела это проговорить, как веселые Луиза и Софи, оживленные прогулкой, прервали их уединение, увлекая в сторону оранжереи. Еще долго мисс Лурье напоминал о приятно проведенном дне розовый букет, так старательно подобранный и с чувством подаренный доктором Уорреном.
Анжелина не ошиблась: одним из первых кто прибыл на долгожданный прием, и кто пригласил ее на вальс, открывающий бал, был доктор Уоррен. Анжелина была неподдельно весела в этот вечер. Она словно ожила, ее скромный наряд (как не настаивала миссис Дени, в самый последний момент она тайком от всех надела, хоть и новое, но простенькое светло-зеленое платье) придал ей особое очарование. Слегка подобранные, естественно вьющиеся жгучие локоны, невольно подчеркнули природную бледность девичьего лица. Однако в этот вечер на ее щеках не раз играл яркий румянец. Чаще всего виновником и был молодой доктор Уоррен. Он, можно сказать, не покидал мисс Лурье, был вежлив, шутил, делал точное и остроумное замечание о каждом госте. Не стесняясь присутствующих, осыпал комплиментами пение Анжелины под аккомпанемент фортепиано (девушка, истинно, очаровала всех своим дивным голосом, и не раз за вечер ей приходилось демонстрировать свое мастерство). Оказанное Уорреном столь явное внимание юной подопечной Сент-Джона заставило волноваться миссис Дени но, в первую очередь, хозяина графства.