В погоне за миражами
Шрифт:
Каприс судорожно вздохнула: слова Киллиана попали в цель. Куин продал свою честь, чтобы спасти ее. И за нее отдал чужую жизнь. Еще один шрам на его душе — из-за нее. Ее глаза наполнились слезами, которых она не стала бы проливать из-за себя.
— Еще один шрам на его душе, — прошептала она, не думая о шраме, который останется на ее собственной.
Киллиану хотелось прикоснуться к ней, обнять, утешить. Но все ее тело буквально кричало о том, что она не примет его объятий. Ей не нужны были ничьи руки — только руки Куина.
— Ты мне еще не все сказал, так? — настоятельно спросила она. Мир ее разваливался на
— Мы улетаем из города. — Не дав ей запротестовать, Киллиан поднял руку, требуя, чтобы она его выслушала. — Куин не хочет, чтобы ты оставалась тут дальше. Но даже если бы ты осталась, это ничего не изменило бы. Его здесь не будет. Он возвращается на остров.
Каприс недоуменно уставилась на Киллиана. Казалось, его слова доносятся откуда-то издалека. Жалость, отразившаяся в его взгляде, чуть было не заставила ее сломаться.
— Нет. Я не поверю этому, пока он не скажет мне сам. Тебе придется снова меня связать, сунуть мне в рот кляп, оглушить, наконец. Я не поеду, пока он не скажет мне об этом сам.
Изумленный ее решимостью, Киллиан попытался ее увещевать.
— Ты рассуждаешь неразумно. Ты же слышала, что он ради тебя сделал. Я не верю, что ты могла бы жить с этим.
— Я больше не знаю, что бы я могла. Мне больно, Киллиан. Ноя его люблю. Я все равно не верю, что он поступит так, как ты сказал. Должно.существовать какое-то другое объяснение!
Но, договаривая эти слова, она уже почти умоляла Киллиана подтвердить, что все, что он сказал, было ложью.
Заставив себя не поддаваться ее мольбам, Киллиан открыл небольшое отделение на дверце машины. Достал оттуда плоский серый футляр, и, открыв крышку, он продемонстрировал Каприс крошечный флакончик и шприц.
— Он дал мне это для тебя, — последнее средство для того, чтобы с тобой ничего не случилось.
Он смотрел, как меняется ее лицо, и в эту секунду почти одинаково сильно ненавидел и Куина, и самого себя.
Каприс рассматривала содержимое футляра. Она была слишком потрясена, чтобы что-то говорить. Вот чего стоила ее уверенность в том, что она знает Куина. Мужчина, которого она полюбила, никогда бы не сделал такого. Надежда слабела, подорванная не тем, что ей пришлось пережить, а его очевидным предательством того, что было между ними.
— Не заставляй меня прибегать к этому. Мне это будет тяжело, но я это сделаю. Я не хочу везти тебя к женщине, которую я люблю, и семье, которую уважаю, в гробу. Я не допущу, чтобы твои глаза закрылись навечно из-за того, что я сопереживал твоей мучительной боли.
Каприс смотрела на шприц. Сквозь острую боль в ее сознание пробился один последний вопрос:
— Он настолько уверен в твоих способностях, что не составил плана, как проверить, что я свободна?
Киллиан колебался. Каприс его поняла.
— Он будет в аэропорту.
— Может быть, — осторожно признал ее спутник.
Она откинулась на спинку сиденья и стала смотреть в окно.
— Снадобье не понадобится. Я не стану сопротивляться.
Куин пошевелился, услышав рев взлетающего самолета. Вернувшись в Хьюстон, он рисковал, но ему необходимо было лично убедиться, что Каприс в безопасности. В будущем, которое он запланировал для себя, это будет его последним воспоминанием о ней. Он покрутил плечами,
Глава 13
Невидящим взглядом Каприс смотрела в окно лимузина. Огромная машина плавно скользнула к стоянке частных самолетов у здания аэровокзала. Все оказалось совершенно бессмысленным. Киллиан считал, что она, не сопротивляясь, просто уйдет от Куина. И Куин ожидал того же. Как они оба могли думать, что она это сделает? Может, Киллиану это еще было простительно. Он не настолько хорошо ее знает, но вот Куин… Куин ее понимал. Они говорили друг с другом — говорили слова, гораздо более значимые, чем те, что шепчут в минуты страсти. Их любовь была трудной, но они дали обещания. Она не могла поверить в то, что Куин так просто мог отказаться от этого. Она не могла поверить, что он может уйти и больше никогда не вернуться. Столько вопросов — и ни одного ответа. Каприс гордо подняла голову. Она не уедет, пока не получит ответы на эти вопросы. Машина остановилась, и Каприс повернула голову. Если ее будущее превратилось в пепел, то по крайней мере она хочет видеть, как догорают последние искры.
— Я никуда не пойду. Можешь доставать шприц.
Она посмотрела Киллиану прямо в глаза.
Киллиан внимательно вгляделся в Каприс, оценивая ее решимость. Когда Силк выглядела вот так же, это означало, что ее ничем не заставишь отступить.
— Я делал вещи и похуже, — пробормотал он, проверяя Каприс.
— Возможно. Меня это не волнует. У тебя наверняка есть способ с ним связаться. Даже если все, что ты сказал, — правда, он должен был договориться с тобой о словесном или визуальном подтверждении того, что тебе удалось меня вызволить.
Ее умозаключение заставило Киллиана удивленно приподнять брови.
— Я не ожидал, что ты настолько хорошо его знаешь.
— Похоже, вы оба не ожидали от меня ничего, кроме того, что я поведу себя как покорная девица, обрадованная тем, что ей спасли жизнь, и готовая поджав хвост бежать домой. — Она сжала кулаки. — Ну, так я не такая. Я хочу его видеть. Если нет, то хотя бы поговорить с ним. Устрой мне это.
— Ты приказываешь?
Она утвердительно кивнула, а потом сложила руки на груди и стала ждать.
Пока Каприс думала, Киллиан делал то же. Куин поручил ему уборку — и он готов был выполнить свою обязанность, но что-то в Каприс его тревожило. Она вела себя не так, как описал ее Куин. В ней чувствовалась решимость и глубина чувства, не соответствующая роли простой любовницы. И несмотря на все произошедшее в последние сутки, Киллиан знал Куина. Не похоже было для Куина допустить такое, не пытаясь сопротивляться. Плюс существовало еще то предсказание. Он знал, почему Куин приехал в Хьюстон. Он сомневался в том, что это знает Каприс.