В поисках амриты
Шрифт:
– Точно! Когда мы хотим соединиться с небом, то совершаем благие деяния… А когда, напротив, делаем дурное, оно отдаляется от нас. Нам нужно очиститься прежде. Это и есть ключ.
– Не понимаю… Каким образом ты хочешь…?
Но Кдан уже не отвечал. Решительным шагом он направился к небольшому бассейну, где золотом отливали прекрасные кувшинки лотоса. Не раздеваясь, он медленно стал спускаться по ступеням, ощущая, как вода холодит ноги. По телу пробежала легкая дрожь; Кдан поежился, но продолжил упрямо погружаться в бассейн: сначала вода поглотила его ступни, колени, живот, грудь и, наконец, он с головой ушел в ее прохладные чертоги.
– Ты что делаешь? – глухо послышалось на поверхности, но потом уши затопило безмолвие. Кдан распахнул глаза и принялся исследовать внутренность бассейна. Вся подводная его часть представляла собой прекрасные барельефы, изображающие сцены
Кдан ловко вынырнул на поверхность, и вновь его ослепило сияние главного святилища, а уши оглохли из-за ужасающего всплеска. Громоздкая туша Ваена плюхнулась в бассейн, и от него пошли в разные стороны неровные круги. Монашеское одеяние громилы раздулось, подобно капюшону медузы.
– Я видел это! – радостно провозгласил Ваен и дурашливо потряс головой, вытряхивая из ушей капли. Кдан раздраженно хмыкнул. Он сейчас искренне ненавидел этого громоздкого, наивного кшатрия и все отдал бы, чтобы оказаться здесь одному. Его цель, только его!
– Что же ты видел? – сквозь зубы процедил он.
– Там под барельефом горы Меру расположен туннель! Он и приведет нас к берегам Молочного океана.
Удивительная сообразительность.
Только Кдан не хотел «нас». Он хотел «его».
– Я поплыву первым, – сказал Кдан вслух.
– Ну уж нет, мы будем держаться вместе, свинопас. Вдруг там какая опасность? Что ты один сделаешь, попытаешься сразить подводное чудище мотыгой?
Кдан хмуро отвернулся и набрал в легкие воздух. Он не представлял длину туннеля. А что, если воздуха ему не хватит? Он будет плыть, плыть, а потом просто задохнется на полпути? Но отважный юноша не боялся смерти; он уже находился рядом с ней лицом к лицу, ощущал ее гнилостное дыхание, видел слюнявые клыки гиен перед своим носом. Что ему задохнуться?
– Мы следом за тобой, – предупредил Ваен Кдана, однако тот, не слушая более, нырнул. Заплывая в темный туннель, юноша почувствовал, как пальцы его дотрагиваются до склизкой заиленной поверхности. Темнота обступила со всех сторон. Раздвигая воду руками, он мысленно отсчитывал секунды. Раз. Улыбающееся благородное лицо матери. «Что бы ни случилось, я ничего не боюсь, ты слышишь?» – говорила она ему. Кдан не знал, насколько это являлось правдой. Разве может человек не бояться смерти? Только вера спасает от страха. И любовь. Мама очень любила его и не хотела, чтобы он страдал. Два. Неуклюжая фигура гуру Самнанг. «Не забывай о тех, кто рядом…» Три. В ушах начинает шуметь, а в груди колотится молот. Хоть бы немного воздуха. Четыре. Он обязан выжить. Нельзя подвести маму. Пять. Досчитать до семи. Это счастливое число. Даже у Агни семь рук. Шесть. Нечем дышать. Страх. Кдан ощутил покалывание во всем теле, ему становилось дурно. Но вот забрезжил спасительный свет: туннель поднимался наверх, к воздуху, свободе! Кдан постарался сделать последний рывок, но вдруг ощутил позади себя какое-то шевеление. Ненависть вновь всколыхнулась в его сердце. Громила и дохляк. Почти не осознавая своих действий, Кдан с силой лягнул ногами того, кто плыл за ним. Оттолкнувшись таким образом, он легче поднялся на поверхность, почти за одно мгновение. Но тут силы полностью оставили его, глаза сами собой закрылись, а разум вошел в пустоту. Шуньята 59 . Перед тем как потерять сознание, Кдан ощутил легкий укол совести. Какой же он неблагородный! Мама бы не узнала своего сына.
59
Отсутствие постоянного «я» у личности
Глава 11 сидя на мели, не познаешь глубины
Возвращение из пустоты оказалось болезненным: все тело словно разрывалось на части. Кдану представилось, что он стал Пурушей 61 , который принес себя в жертву, дабы создать Вселенную. С тихим стоном он открыл глаза – острой саблей полоснул по ним яркий свет. Что случилось? Он уже умер?
Кдан обнаружил себя на песчаном
60
Так говорят о поверхностных суждениях невежественного человека
61
Человек, из тела которого была создана Вселенная
Было очень светло; значит, уже наступил день? Впрочем, не солнце давало свет. Само небо сияло, словно за ним находилась гигантская негасимая лампада. Песок на пляже отдавал перламутром, а на ощупь был таким мягким, что хотелось зарыться в него пальцами. Он напоминал жемчужную пудру. Языки белых волн нежно ласкали ступни юноши, и повсюду распространялся столь сладостный аромат меда, инжира, манго, душистых трав, что, казалось, воздух имеет форму воздушной халвы или сладкого золотистого гулаб джамуна 62 . Рот наполнился густой слюной, захотелось надкусить воздух.
62
Шарики из теста, пропитанные сахарным сиропом
Вода была теплой и совсем не соленой; когда оголодавший Кдан жадно глотнул ее, то ощутил как парное молоко со сладковатым привкусом смазывает его пересохшее горло. Так вот он, великий Молочный океан! Он добрался сюда! Радость охватила все его существо, однако она быстро сменилась болезненной дрожью: его лихорадило. Медленно выполз Кдан из молочной воды и в бессилии рухнул на мягкий песок, чувствуя, будто утопает в кашемире. Сознание вновь подернулось пеленой, а когда он пришел в себя, то заметил, что на пляже не один. Ваен и Софир тоже выбрались. Более того, они оттащили его в тень раскидистой сахарной пальмы и заботливо положили под голову охапку листьев. Совесть подобно дикой гиене вцепилась в сердце Кдана. Он поднял голову и встретился с прямым и честным взглядом Ваена.
«Прости…» Виновато говорили глаза Кдана. Но предательский рот не произнес ни слова.
– Мы рады, что ты очнулся, свинопас, – оживленно произнес громила, и стыд сразу прошел. На смену ему пришли жгучее раздражение и досада.
– Мы нашли Молочный океан! И все благодаря тебе! – восторженно вторил приятелю Софир, и Кдан вновь почувствовал, как ухо его режут странные нотки в его голосе. Юноша покосился на тщедушного Софира. Тот выглядел гораздо более оживленным: на обычно бледных щеках его играл румянец, сливочно-карие глаза лукаво поблескивали, губы приобрели коралловый оттенок. Кдан качнул головой, отгоняя наваждение. Что происходит с этим Софиром? Какая-то необъяснимая загадка крылась во всем его образе, голосе, поведении, этой странной таинственной дружбе с Ваеном…
– Ты теперь будешь нашим главным! – тоненько воскликнул Софир, прерывая размышления.
– Да, свинопас, мы решили, что ты из нас самый умный, – согласился с товарищем Ваен.
Я желал вашей смерти. А вы решили сделать меня главным?
Страшное, плохо контролируемое раздражение охватило все его существо. Другие паломники будут пользоваться его умом, сообразительностью, силой, а в награду получат амриту? Ну уж нет, он ни с кем не собирается делиться.
Кдан обратил внимание на тот факт, что вокруг стало чуть темнее, но не как обычно бывает ночью. Из зеленых джунглей доносились сладкоголосые трели птиц, небо – это ведь было небо? – словно укуталось темно-синим шелковым платком, а поверхность океана заиграла зелеными и голубыми огоньками. Казалось, в нем отражаются звезды. А что, если земля и есть отражение чего-то прекрасного? Лучший мир существует, но чтобы туда попасть, надо самим стать лучше. Кдан не относился к числу благочестивых людей. Он просто хотел забрать из этого прекрасного чарующего мира самое ценное – напиток, дарующий бессмертие. Кдан намеревался взять его силой, украсть, если потребуется. А после он забудет обо всех чудесах, как забываем мы красивые сны. Его ждала иная иллюзия, земная. Майя 63 .
63
Понятие в индийской философии, иллюзия, ложное представление о мире