В поисках амриты
Шрифт:
– Повторять не буду, – усталым голосом отозвался Кдан. – Если не веришь —сам посмотри. Выхода больше не существует.
Софир на секунду обмер: казалось, он даже дышать перестал. А затем сделал то, чего Кдан от него совершенно не ждал: разразился горестными рыданиями. Нет, в принципе, сама по себе эта реакция была совершенно оправданной: Кдан и сам не смог сдержать эмоций. Однако во всем облике Софира крылось нечто противоречивое, неразгаданное. Странное.
Ваен, напротив, отреагировал куда более мужественно, чем его приятель. Он тоже поднялся на ноги и неловко коснулся плеча рыдающего Софира.
– Ну, будет тебе, – ласково пробормотал он. Кдан даже не подозревал, что
– Как думаешь, что все это значит? – совершенно разумным и мужественным голосом поинтересовался Ваен. В эту минуту Кдан даже почувствовал к нему некоторое уважение: вот это самообладание!
– Не знаю, я же не всевидящий Вишну 38 .
– Но ты как-то уже истолковал происходящее для себя?
38
Хранитель мироздания
Невероятная проницательность!
– Я думаю, что теперь понимаю, почему никто из паломников не возвращался из храмового лабиринта, – с горьким смешком вымолвил Кдан. – У них просто не было никаких шансов. Они все погибли здесь, погребенные заживо.
– И это все?
Кдан пожал плечами. Ему не хотелось объясняться с громилой. Для себя он понял еще кое-что: напиток бессмертия относится к другому миру – не земному, а небесному. И чтобы туда вошел обычный человек, ему надо сделать весьма «обычную» для человека вещь: умереть. Возможно, именно поэтому их замуровали в храме. Думали, что они умрут и перейдут в мир небесный. Только вот из того мира пока еще никто не возвращался.
Интересно, почему это рассуждение не пришло мне в голову раньше?
– Надо решить, что будем делать, – вновь нарушил тишину назойливый Ваен.
– Давай еще раз посмотрим карту.
Они снова развернули ненадежный кусочек пергамента, только на сей раз, руки их непроизвольно дрожали.
– В храме четыре двери, – проговорил Кдан задумчиво. – Отовсюду заходили паломники. Полагаю, искать эти выходы – бессмысленно. Их наверняка закрыли. Пока будем добираться до них – умрем с голоду. Ведь еды и воды нам тоже не дали.
– У меня есть с собой кое-что, – вдруг произнес Софир. Кдан заинтересованно посмотрел на спутника. На самом деле у него тоже кое-что было. Он позаботился о себе, взяв несколько сушеных бананов, сухари, прахок 39 и камандалу 40 из кокосового ореха с водой. Он рассчитывал, что припасов хватит как раз до Молочного океана. А там им не нужна будет провизия – они смогут пить молоко.
– Сушеные сухофрукты, специи, вяленое мясо бизона. Мы разделим эту пищу на троих, – сказал Софир чуть дрогнувшим голосом, и снова Кдану почудилось в нем нечто наигранное, противоестественное.
39
Ферментированная рыбная паста, традиционное блюдо Камбоджи
40
Фляга для воды
– Хорошо, – сухо ответил он, а про себя подумал, что своей едой ни с кем делиться не станет. Его цель превыше всего остального.
– На самом деле у нас только один путь – в центр храма к главному святилищу, – сказал тогда Ваен. Он еще надеялся на Молочный океан. Что ж, Кдан тоже, ибо вера есть якорь для души.
– Думаю, это разумно, – тихо согласился он. В конце концов, а что
Ваен подошел к Кдану вплотную и почти робко протянул ему кусок материи.
– Оботри кровь, – хрипло произнес он. – У тебя губа разбита.
Ах да, действительно, только сейчас Кдан ощутил, как сильно саднит нижнюю губу. Это от удара громилы. Не говоря ни слова, он взял протянутый платок и приложил к лицу.
– Прости меня, свинопас, – еще раз покаянно извинился Ваен. – Я не хотел избивать тебя.
– Не называй меня свинопасом.
– Почему?
Кдан пожал плечами.
– Звучит оскорбительно.
– Наверное, это оттого, что я произносил с оскорбительными интонациями. На самом деле я ничего не вижу плохого в скотоводстве. Просто я завидовал, и мне хотелось унизить тебя посильнее. Как глупый иноземец, который не понимает особенностей нашей культуры, я намекал на разницу сословий. Пришельцы обвиняют нас в отсутствии равноправия. Но деление на варны весьма логично и вполне отвечает функциям нашего общества. Брахманы вещают волю Бога, они символично ближе к небу, поэтому выше. Другие выполняют иные, не менее важные задачи, но все же они чуть дальше от небес. И пусть брахманы появились из головы Брахмы 41 , кшатрии из туловища, вайшьи из бедер, а шудры 42 из стоп – каждый из нас играет особую роль и выполняет конкретную задачу. Голова не может ходить без ног, да и ноги никуда не пойдут без головы.
41
Творец
42
Низшая варна
Ваен замолчал, выжидательно глядя на товарища. Он опять удивил: Кдан не мог предположить, чтобы этот тугодум был способен на такую длинную осознанную речь.
– Хорошо, называй меня, как знаешь, – махнул он рукой. В конце концов, какая теперь разница? Пепел уравняет их всех. Причем довольно скоро.
Глава 7, в джунглях бойся не колючек, а тигра
Затем они поплелись по длинному мрачному коридору, следуя карте. Иногда было тихо, но в иной момент над их головами шумно проносилась растревоженная летучая мышь. По стенам иногда проползали ящерицы, пугая путников таинственным шорохом. На гладких камнях виднелись странные черные дыры, залепленные паутиной. Человек, далекий от строительства, удивился бы их назначению. Но Кдан прекрасно знал, что эти отверстия нужны были для обработки камней.
Километровые барельефы на их пути показывали сцены из повседневной жизни людей: кто-то воюет, кто-то трудится на земле, кто-то наблюдает за чарующими танцами небесных дев – апсар. Изображения были покрыты бронзовой краской и загадочно блестели в полумраке вечных лампад. Сплошь украшенный золотом и драгоценными камнями – храм поистине напоминал небесный дворец, хотя это было ложное сравнение. В действительности он являлся могилой, пусть очень красивой, но все же могилой.
Они шли долго, петляя по узким переходам: Кдану стало казаться, что все коридоры одинаковые. Он уже забыл, как выглядело то место, откуда они спустились. Коварный лабиринт постепенно заманивал путников в свои зловещие чертоги, отдающие сандалом, сыростью и гнилыми грибами. Он казался запутаннее тем, что постоянно менял уровни: то им приходилось спускаться, то подниматься. Мрачные восьмирукие скульптуры тянули к незваным гостям свои крючковатые пальцы. В какой-то момент до смерти утомленные паломники остановились передохнуть.