В поисках будущего
Шрифт:
Я аппарирую прямо к ее квартире, не озабочиваясь тем, чтобы задержаться у подъезда и все остальное. Мне правда плевать, если меня увидят. Я слишком пьян, чтобы прикидываться, что мне есть до этого дело. Я слишком пьян для всего на свете, но какая разница? Я знаю, что это правильное здание, нетрудно найти дверь в ее квартиру, учитывая, что никто во всей вселенной ни за что бы не прицепил ярко-голубую ручку ручной работы к своей двери.
Я громко стучу в дверь, потом еще раз, и мне плевать, если я побеспокою ее соседей. На самом деле я
– Какого черта ты делаешь? – шипит она в приоткрытую ровно настолько, чтобы протиснуться туда и расстрелять меня взглядом, дверь. Она выглядит великолепно в шортиках, футболке и разных носках, которые она надела перед сном. Мне хочется схватить ее и зацеловать нафиг, но я этого не делаю. Я пришел сюда с определенной целью, и я должен ее достичь.
– Почему ты это сделала? – требовательно спрашиваю я ровным и твердым голосом. – Почему ты так просто взяла и ранила меня?
Она смотрит на меня, ее яркие голубые глаза не отрываются от моих. После тридцати секунд тишины она наконец говорит:
– Ты, нахер, спятил.
И пытается закрыть дверь. Я останавливаю ее, поместив ногу в щель и остановив все ее попытки. Она тяжело смотрит на меня, и я решаю, что это знак продолжать.
– Ты должна мне ответить, – ровно говорю я.
– Я ничего тебе не должна, – выкрикивает она в ответ, снова пытаясь закрыть дверь, но ничто на свете ей в этом не поможет. – Уходи.
– Впусти меня, – говорю я, не отрывая от нее глаз.
– Ни за что. Уходи, а то я вызову полицию.
Я смеюсь:
– Ага, точно. А я дезаппарирую, прежде чем они придут, и ты выставишь себя сумасшедшей.
– Тогда я… Я вызову авроров, – дерзко говорит она. – И они тебя выследят.
– О, конечно, – закатываю я глаза. – Ты хоть знаешь, кто мой отец?
Она выглядит так, будто хочет меня убить, и она, нафиг, сексуальна. Так, сосредоточься.
– Уходи, Джеймс, – предупреждающе говорит она. – Я не шучу.
– Впусти меня.
– Нет.
– Впусти.
– Оставь меня в покое.
– Впусти меня. После того как мы поговорим, я уйду, – я ни разу не оторвал своего взгляда от нее, и мой голос оставался ровным и спокойным.
Наконец она закатывает глаза и сдается.
– Хорошо! У тебя пять минут.
Она открывает дверь, и я вхожу в ее квартиру. Она в точности такая, как я себе и представлял. Достаточно современная, со смесью разных стилей и цветов. Совершенно беспорядочная и сумасшедшая. Как она.
– Почему ты это сделала? – снова спрашиваю я, оборачиваясь, чтобы посмотреть на нее, пока она закрывает замок.
Она, по меньшей мере, не рада; на самом деле она очень раздражена, это просто очевидно. Она снова простреливает меня взглядом и проходит мимо меня на кухню. Совершенно меня игнорируя.
– Почему ты меня так бросила? – спрашиваю я, следуя за ней, и да, я знаю, что веду себя, как пугающий маньяк. Мне плевать.
– Почему я тебя бросила? – она смеется злобным, саркастическим смехом. – Ты серьезно, Джеймс?
– Да.
– Это было четыре года назад, – говорит она таким тоном, будто явно подразумевает, что я псих. Плевать.
– Значит, у тебя было полно времени найти ответ, – отрезаю я, и мне плевать, как грубо это звучит.
Она не обращает на меня внимания и начинает возиться с чайником.
– Я задал тебе вопрос и жду ответа, – продолжаю я. – Я заслуживаю объяснения.
По ее губам пробегает ехидная ухмылка, и она в неверии качает головой:
– О, ты многого заслуживаешь, но уж точно не объяснения.
Она возвращается к плите, но я хватаю ее за руку и останавливаю приготовление чая:
– Скажи мне.
– Отпусти меня, – серьезно говорит она, и в ее сузившихся глазах почти ненависть. На короткую секунду мне интересно, боится ли она меня. Она очень маленькая и хрупкая. Мне почти хочется, чтобы она боялась, но я уверен, она знает, что я никогда ее не трону.
Я отпускаю ее руку, но не отодвигаюсь. И ей некуда идти отсюда, где мы стоим вдвоем. Я наклоняюсь к ней и говорю то, что хотел сказать четыре года:
– Ты причинила мне боль.
– Ты пьян, – такое простое объявление, и она вызывающе смотрит на меня. Она не может от меня отойти, и у нее нет выбора, кроме как ответить мне. Так что неудивительно, что она решает сказать мне это.
– Я всегда, нахер, пьян, – отвечаю я ей, и мой голос понижается от нашей близости. – Ты знаешь меня уже… – я пытаюсь посчитать в уме, но со счетом у меня всегда было плохо, – … уже, нахер, давно, – заканчиваю я. – Что же так удивляешься?
– Не удивляюсь. Наверное, в этом и проблема, – ее глаза суживаются еще сильнее. – Может быть, в этом всегда была проблема.
– Ты бросила меня, потому что я пил?
– Нет. Я бросила тебя, потому что ты зацикленный на себе идиот, который ни к чему не относится серьезно! Ты никогда ни к чему не мог относиться серьезно. Ты ко мне не относился серьезно!
– Я не относился серьезно к тебе? – спрашиваю я, и я по-настоящему в полном шоке. – Ты спятила? Я любил тебя! – это слетает само собой, прежде чем я успеваю себя остановить, но мне плевать. Как будто она не слышала этого раньше. Ей просто нет до этого дела.
Теперь она злится, ну и что?
– Когда ты наконец, нахер, поймешь, что только потому, что ты что-то говоришь, это правдой не становится? – выплевывает она. – Ты слишком обожаешь себя, чтобы любить кого-нибудь еще!
– Я любил тебя, – злобно повторяю я.
– Нет, не любил.
– Нет, любил.
– Нет, не любил.
– Нет, любил.
И так это случилось.
Она ни с того ни с сего вдруг притягивается ко мне и целует. Я не могу вздохнуть, потому что она схватила меня за лицо и прижимает свой рот к моему так тесно, что у меня нет шанса даже подумать, не то, что сделать что-то. Так что я просто стою в обалдении, пока она наконец не отталкивает меня почти с той же силой, с какой прижимала.