В поисках смысла
Шрифт:
— А когда еще, если не сейчас? У меня нет другой жизни и другого времени. Ты скажешь, пятый десяток дураку? И будешь прав. Но тем быстрей надо действовать.
— Да знал я, что ты останешься. Не здесь, так в Ла-Плата. Или Сисплатина, как ее там. Теперь все это обставить надо.
— Так ты не ругаешься?
— С чего вдруг? Будь я на твоем месте, тоже бы остался. Деньги у тебя есть?
— То золото, какое ты дал.
— Я тебе оставлю часть. Не все ушло на найм судна. Правда, контракт переписали на сумму вдвое большую, да еще матросов наняли. Но тебе хватит на дом
— Есть еще одна причина. Арина говорит, что наш путь в России неизвестен. А здесь открыт. Она видит, что все устроится.
— Раз открыт, заходи. Что Васильеву скажем? — Щурюсь я.
— Ничего. Я соберу тихонько вещи. Поедем на прощальный ужин к Мигелю или Францу. Там останемся. Напишу записку с извинениями.
— Нет уж. Я сам все объясню.
Мы зашли обратно в кают-компанию. Наши чилийские партнеры сидели, курили. Каждый смотрел в свою сторону. Диего встал при виде нас. Снял мохнатую папаху и бросил оземь. Когда только научился?
— Не говорите ничего, пока не услышите меня, — глаза его блестели.
— Ты прав, мой друг, — перебиваю я его, — не пристало нам бросать своих. Решение принято. Я оставляю своего брата и его жену вам в помощь. Он будет держать связь со мной и поможет во всех делах.
— Благородно, но мои слова не потеряют смысл. Раз так, то есть предприятие, которое сгодится для всех, тут сидящих. Но во главе его я хочу видеть Серджио.
— Слава Богу, — выдохнул Клауберг, — один я никак не справлюсь, — а что за предприятие?
— К северу отсюда, в горах, что лежат за городком Ла-Серена, наши люди взяли у местных серебряные самородки. Если там будут прииски, то хватит на всех.
— Кто про это еще знает? — засуетился Франц.
— Уже никто. Кроме моих казаков.
— Ну вот и славно. Первое дело уже есть, — потер я руки.
Задержаться пришлось еще на три дня. Занимались устройством Сергея. Клауберг предложил пожить пока у него на полном пансионе, но доктор отказался. Арину будут в том доме просто терпеть. Поэтому решили, что они поживут в том же доме, который мы снимали. Когда я убедился, что ему пришли предложения практики в Сантьяго и место чиновника в каком-то департаменте, то стал спокоен. Не пропадут. Но денег оставил. По местным меркам, на два года жизни молодоженам хватит. С учетом прислуги. А там, если надоест, можно их и домой забрать.
— Неправильно это все, — хмурится Васильев, — он на должности. Аванс выплачен.
— А правильно редко, что бывает. Задание Лангсдорфа мы выполнили. Возникли обстоятельства, требующие присутствия резидента. Сергей Павлович на такую роль подойдет, за неимением других кандидатур. Рапорт мы с него возьмем. Я еще свой прибавлю. А там в Санкт-Петербурге пусть решают. Отзовут или оставят, так то не наша печаль будет.
— Разумно. Тогда завтра утром уходим.
Мы устроили прощальный ужин на корабле. Пригласили Клауберга, Муэрто, Диего, Мигеля и еще нескольких знакомых. Все важно провозглашают тосты и здравицы. Ничего лишнего, чистая дипломатия. Я сижу в обнимку с Петровым:
— Видишь, устроилось все.
— Афера чистая. Все, что с тобой связано, жульничество. И я в этом участвую.
— Это потому, что ничего такого мы и не сделали. Да, остаешься резидентом. Ну, не уточняли, что не только российским.
— Я не хочу оставлять практику.
— И не надо. Это лучшее прикрытие. Имя у тебя здесь уже есть.
— Мне нужен героин.
— Я тебе расскажу, как его делать, но получение уксусного ангидрида в деталях знает только Рослин. Организуешь лабораторию, пришлю на подмогу кого-нибудь из наших. А так, по возможности постараюсь отправить в Рио-де-Жанейро партию.
— Благодарствуй, — озадаченно кивает Петров, — все же скажи, что ты узнал. Не все из памяти выдуло.
— Много чего. Постепенно буду осознавать и записывать. Слыхал про Золотую Бабу?
— Слыхал, но это уже совсем сказки.
— Но ее же ищут?
— Да, но это по дикости.
— А про Биармию слыхал?
— Древнее государство где-то за Вяткой, к Уралу ближе. Тоже легенды.
— Связь не улавливаешь? Нет Золотой Бабы, нет Биармии.
— Не улавливаю. Не в Андах ли она спрятана? — Усмехается Петров.
— У каждого народа своя Золотая Баба. Но как это работает, я еще не понял.
— Иногда я радуюсь, что имею дело с материальным естеством. И мне не приходится забивать голову идеями, которые и объяснить-то сложно.
Мы говорили всю ночь, перебрали все детали каналов связи и возможные сценарии развития событий. Алена с Ариной тоже в обнимку и плачут обе. Петров с Ариной перебрались на берег только утром. Пока различимы были их фигуры, я видел, как они обнявшись стоят посреди портовой суеты. Одни-одинешеньки.
Глава 17
Обратная дорога показалась проще. Наверное, потому, что море спокойное было. Сейчас декабрь. Самая теплынь начинается, а мы уходим все дальше на юг. Тихий океан миновали без приключений. Только медленно, потому что «Марсель» не упускаем из виду. Я отправил на него всех своих боевиков во главе с Петром. Конечно, нанятый экипаж мы прижали. Им запрещено сходить в портах. В контракте прописано, что при любой попытке бунта будет открыт огонь на поражение. Но зато достойная оплата. И раньше была не маленькая, а тут двойная. Да еще не экономим на продуктах.
Зашли по пути в Анкуд. Маленький городок, но с мощной крепостью и фортами. Прекрасно защищенная бухта. Пока в не входили, наблюдали многочисленные колонии пингвинов. Их и в Вальпараисо не мало, но здесь просто засилье. Освежили воду и закупили на оба корабля два десятка овец задорого. Их хватит на несколько дней, но я настаиваю на максимально хороших условиях для экипажей.
На «Открытии» из моих остались только мы с Аленой, сынок Федин и два расчета с Киршей во главе. Его называют уважительно Кирилл Демьянович, но он после победы над линкором нос не задирает, чем заслуживает мое уважение. Он попросил обучить его математике. За дело взялись оба лейтенанта, а проверяет сам капитан. Все в восторге от способностей и хотят рекомендовать к поступлению в институт, но неуверенно. Простолюдинов берут, как исключения.