В поиске сна
Шрифт:
Счастливые детские глаза и застывший в нерешительности призрак. Минуту назад он жаждал хоть чем-то помочь этому малому, разве что-то изменилось? Теперь же видно, что помощь ему нужна гораздо больше чем раньше. Он ведь помнил, что был когда-то врачом. А это не только мерить температуру у деток, которые не хотят идти в школу, не только красивые студентки, у которых слишком много прогулов, и им нужна справка задним числом. Людей приходилось лечить самых разных, скандальных старух, вонючих бомжей, бандитов, алкашей, и это только те, кто обитал в его хрущевке, как и везде. Он отказал всего лишь раз, и причин для этого было гораздо больше, чем вид
– привет, малыш.
– ПРИВЕТ – раздалось со всех сторон.
Это был не один голос, скорее несинхронный хор, реальность качнулась, но мальчик как будто не слышал ничего и продолжал улыбаться. Ощущение давления было странным, как будто кто-то держит над тобой скалу и очень старается, чтобы она не упала, хотя и хочет этого.
– Не бойся – на одном из лиловых наростов появилась щель и изогнулась в улыбку, из хора выделился отдельный голос. Очень самодовольный и снисходительный голос. – Мы тебя не тронем.
В это совершенно не верилось, а в данный момент он понял еще одну вещь, он не знает, как отсюда выйти. Беспомощность грозила перейти в отчаяние, страх за подобие тела, которое только обрел, мешал думать. Большую часть молодости он прожил как перекати-поле, по съемным квартирам, по подработкам, со скромным, компактным гардеробом. А если случалось где-то надолго задержаться, то он начинал обрастать вещами, мебелью, отношениями. Но параллельно с этим рос и страх, что-то из этого или вообще все потерять. А когда жить в таком напряжении надоедало, он снова срывался с места в поисках спокойствия. А тут такое, снова вернуть свое «я» и ты точно знаешь, что его могут легко стереть. Очень хотелось бежать.
– Я же сказал, что мы не тронем! – Голос гремел, но, кажется, он обращался не к нему.
Тут заворочался еще один нарост на теле мальчика.
– Отпускаю. – Сказал новый голос, он царапал ухо и дрожал толи от страха то ли от ненависти.
Ощущение, что ты загнанная мышь тут же пропало и стало даже немного стыдно за только что пережитые эмоции. Первую смерть он принял насколько смог стойко. Выбирать особо не из чего, силу мне показали, надо разговаривать.
– Здравствуйте.
– Вежливый, – сказал снисходительный голос.
– Напуганный, – сказал дрожащий голос.
– Позволите задать вопрос?
– Дозволяю – ответил снисходительный.
– С кем имею честь разговаривать?
– С друзьями этого мальчугана, - голос наполнила ирония.
Взгляд невольно вернулся к лицу мальчика, он смотрел на него и что-то беззвучно шептал и улыбался. Он улыбнулся еще шире, и глубокая трещина на нижней губе наполнилась красным, и тонкая струйка потянулась к подбородку. Кап, кап, кап. Один из маленьких пульсирующих шаров на груди дернулся навстречу маленькому ручейку. Но тут оживился третий большой шар, который молчал, несколько лиловых нитей выросло на его поверхности и сразу опутало маленький шар. С явным напряжением они оторвали его от груди и прижали к большому шару, быстро сравняв его с остальной поверхностью.
– Что-то не бросается в глаза, что вы друзья, – слова были произнесены на автомате, оторвать взгляд от этого было трудно.
– Плохие друзья, очень плохие. Но все же друзья, – ответил снисходительный.
Аналогия была понятна, в моем детстве друзья были самыми разными, и те, с кем родители говорили не водиться, тоже присутствовали. Отчасти это был протест, никто не должен указывать с кем мне общаться. С другой стороны
– Так сразу понять будет трудно, - тем временем продолжил снисходительный, - но ты на самом деле пришел очень кстати.
– Очень кстати? – по призрачной спине пошел холодок, все это очень далеко от понятия нормальности, но он и сам что-то вроде призрака.
– Не сейчас, он вернулся.
– Тот парень?
– Да.
Лицо мальчика стало отсутствующим, а взгляд невидящим. Он как будто бы был больше не здесь. Радужный вихрь по краю пространства быстро терял цвета, чернел и сужался. Как только тьма накрыла их, исчез он сам, исчез мальчик со страшными наростами. Его выплюнуло в реальность. В очень неприятную реальность, зрение снова неприятно расползлось во все стороны, рассматривая происходящее со всех углов. И никакой возможности закрыть глаза.
Было непонятно, сколько прошло времени, за окном была, кажется, ночь. Хотя сам разговор с плохими друзьями едва ли мог занять столько времени.
Дверь отворилась, на пороге стоял все тот же огромный шкаф, но он был не один. Рядом с ним был худой и низенький мужичок в засаленной фуфайке и протертых джинсах, явно не по размеру. Очень неприятная внешность, отвратительные бегающие глаза. Лицо его было испуганным, но с тало меняться, когда он увидел к кому его привели. Предчувствие сковало холодом. Улыбка наползла на лицо при виде обнаженного ребенка, а дыхание стало частым.
– Иди и делай что умеешь, - тон шкафа был приказным и равнодушным.
– Так ты ради этого меня притащил?
– он покосился на него пряча ухмылку, - я-то думал, что мне кто-то отомстить захотел. Будешь смотреть, извращенец?
– Я потратил очень много времени, чтобы найти такую мразь как ты. Сама мысль о том, что мы дышим с тобой одним воздухом, удручает. Не трать мое время на вопросы.
Мелкий мужичок ухмыльнулся, но ничего не ответил и снова посмотрел на мальчика. А мальчик дрожал и смотрел на них, чистыми, детскими и абсолютно здоровыми глазами. Оба глаза были здоровыми.
– Ну-ка, иди к папочке.
Глава 5
Офис компании «Муза и Лира» был совмещен с мастерской и примыкающим к нему магазином продукции. Потоковой работой занимались четверо мастеров, разработкой и индивидуальными заказами мы втроем. Впрочем, в большей степени это делала Эля, меня же, к сожалению, все чаще затягивала управляющая деятельность. Влад же занимался всем сразу, иначе говоря, ничем в отдельности, все вопросы лежали либо в моей зоне ответственности, либо в зоне ответственности Эли. Но это было и удобно, он всегда мог помочь если у кого – то завал.