В полночный час

Рэнделл Кимберли

Казалось, Валентин потерял дар речи.

— Ты не жирная, — наконец пробормотал он] — Ты пышная.

— Это одно и то же! — Вероника встала и шагнула к Валентину. — Просто так очень удобно сказать, что бедра у меня слишком широкие, животик слишком выпуклый, ноги растут не от шеи, мои сиськи далеки от совершенства, а зад у меня слишком широкий… — слова перешли в сдавленные рыдания, — ..и большой. — Вероника принялась вытирать слезы и отвернулась от Валентина.

Плач — самое глупое из всех глупых и безрассудных действий женщин. Мать Вероники плакала от душещипательных

кинофильмов и от нежных любовных песен. Она плакала, когда умерла золотая рыбка, когда засохли тюльпаны. Отец всегда снисходительно покачивал головой, словно хотел сказать всем своим видом: женщины, что с них взять?, — Так, значит, у меня широкие бедра, — выпалила девушка, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию. Сейчас ей нужно было думать головой, а не сердцем. — Если у меня широкие бедра, большой зад и выпуклый животик, то в этом есть свои преимущества. Мне не нужно беспокоиться о том, что в мою дверь вломятся корреспонденты «Плейбоя», чтобы сфотографировать меня обнаженной на обложку. Мне не нужно отбиваться от парней, что тоже само по себе хорошо, потому что в моей жизни нет времени для мужчин. — Она шмыгнула носом, сдерживая рыдания.

— Не плачь, милая.

— Я не плачу.

— Нет, ты плачешь.

— Нет, не плачу!

— Я же вижу, что ты… — Громкий стук в дверь заглушил слова Валентина. — Ты меня не правильно поняла, — добавил он, когда девушка направилась к двери.

— Ты считаешь меня отвратительной. Что я не правильно поняла?

— Я не считаю тебя отвратительной.

— Значит, это относится ко всем девственницам.

Вероника щелкнула задвижкой и открыла дверь.

— С кем это ты разговаривала?.. — начал было Дэнни и осекся, заметив предательские слезы на щеках девушки. — Подожди-ка, ты…

— Нет, — заморгала Вероника.

— ..плачешь? — закончил юноша. — Ты плачешь.

— Не плачу.

— Что случилось?

Вероника покачала головой и направилась к холодильнику, собираясь что-нибудь найти по такому случаю. Когда перед тобой открывается зияющая бездна самоотвращения, лучше падать туда вместе с кем-нибудь. Девушка достала пакет с шоколадным пудингом, потом картонную коробку шоколадного мороженого, взбитые сливки, два кекса и бутылку шоколадного сиропа. Нужно запастись горючим для длинного путешествия.

Валентин не находит ее привлекательной.

Эта истина стучала в голове Вероники. Когда девушка поставила все продукты на стол, она полезла в холодильник за третьим кексом и остатками арахиса в шоколаде, купленного в университетском гастрономе.

Она не нравится ему. Ну и что ж из этого? Он ей не нужен. Она сможет найти хорошего, современного парня, которому нравятся полные женщины и девственницы.

— Вероника, — раздался прямо за спиной девушки голос Дэнни, когда она вскрывала пакет с пудингом.

— Что? — Вероника откусила пудинг, обернулась и нос к носу столкнулась с юношей.

Пудинг застрял у нее в горле: голубые глаза Дэнни горели желанием. Голубые?..

Прежде чем девушка смогла бы еще раз посмотреть на него, Дэнни притянул ее к себе и поцеловал. Пакет с пудингом упал возле их ног.

Необыкновенное

чувство пронзило Веронику. Покалывающее тепло шипело, наполняя ее тело, подобно тому, как напор воды наполняет пустой шланг. Она светилась, трепетала, мурлыкала.

Дэнни…

Ей удалось открыть один глаз и посмотреть вблизи на благородного Дэнни. Затем его язык протиснулся глубже, колени Вероники задрожали, и на какое-то время она потеряла способность к здравому мышлению.

Поскольку чувство здравого смысла дезертировало с корабля, к штурвалу встали чувства девушки. Вероника сделала глубокий вдох и почувствовала аромат — мускусный запах кожи, мужчины и прохладной свежести реки в горячий летний день. Это Валентин, на все сто процентов это Ва… Стоп, задний ход!

Это Дэнни, напомнила она себе. Дэнни!

Имя друга вторглось в мысли Вероники и вернуло ее назад к действительности, несмотря на пьянящий и обжигающий поцелуй.

Губы юноши поглаживали губы девушки, а его язык пробовал и изучал ее рот — убедительно и со знанием дела.

Неужели Дэнни?

Вероника открыла глаза, прикоснулась рукой к его груди и слегка толкнула.

Глаза юноши открылись и загорелись ярким, ослепительным голубым светом.

Голубым!

Девушка закрыла глаза. Ей показалось, — наверняка показалось, — что она просто принимает желаемое за действительное… Вероника хотела Валентина, поэтому и воображала себе, как на нее пристально смотрят его глаза, как его губы целуют ее…

Девушка вовремя открыла глаза и увидела, как голубой цвет глаз Дэнни меняется на карий. Но совсем не это заставило Веронику отступить назад.

Она заметила, как из Дэнни вышел Валентин, его дух оторвался от тела ее друга, словно тень от своего хозяина.

Вероника была потрясена, испугана и… разгневана.

Дэнни моргнул и потряс головой.

— Ронни, в чем дело? Ты снова слышала шум?

— Ч-что? — заикаясь, пробормотала Вероника и перевела взгляд с Валентина на своего друга, у которого был весьма озадаченный вид.

— Шум. Ты выглядишь так, словно только что увидела привидение.

Еще бы, Вероника все еще видела это привидение — порочное, лживое, трусливое и симпатичное.

— А что случилось с этим пудингом? — Дэнни нагнулся, поднимая пакет и засовывая назад содержимое.

— Тебе нужно отправиться в ванную, — прошептал Валентин, когда Дэнни выпрямился.

Юноша вздрогнул:

— Ты слышала это?

— Что?

— Голос, — Дэнни бросил пакет с пудингом в ведро, — который сказал, что мне нужно отправляться в ванную.

— Наверное, это сказал твой мочевой пузырь.

— Но я совсем не хочу туда идти.

— Ты пойдешь, — снова прошептал Валентин.

Дэнни обернулся и пристально посмотрел на призрака, но, кажется, не заметил его. Внимательно осмотревшись по сторонам, он снова повернулся к Веронике.

— Наверное, я все же приму душ.

— Не спеши! — крикнула ему вдогонку девушка.

Дверь ванной закрылась, и Вероника раздраженно посмотрела на Валентина:

— Так это был ты! Это ты целовал меня!