В постели с незнакомцем
Шрифт:
Разглядывая Веру, Лёшка качнул головой и неопределенно хмыкнул.
– Это ты к чему? – задала резонный вопрос, отпивая обжигающий эспрессо.
– Да так… - сминая пальцами обрывок розовой бумаги, снова хмыкнул он. – Не понимаю я тебя, Донская, по шкале странности ты точно заняла бы первое место. Невозможно понять, что творится в твоей голове.
– Зато ты как на ладони.
– Да ладно? – вскинул бровь, превращая кусочек бумаги в шарик.
– Да-да, ты прозрачен, как никто. Более чем уверена,
– Ну-ка, очень интересно, - подался вперёд, не скрывая любопытства.
– Ну а что тут говорить? Смена, после смены бутылка пива и сон. Вечером какой-нибудь шумный бар, посиделки со студенческими друзьями, флирт с очередной блондинкой в мини, проснешься ты тоже с ней и, взяв номер телефона, никогда не позвонишь. Пару раз в месяц поездка к родителям в Одинцово, шашлыки на даче… И так по кругу, скукотища, - Вера сделала ещё глоток, наблюдая за его реакцией.
– Ну как, в точку?
Ненахов криво улыбнулся, раскатывая пальцем по столу розовый бумажный кругляш.
– Колись, ты что, следила за мной? – поднял на неё свои сумасшедшие синие глаза, и Вера ещё раз отругала себя за то, что не умеет выбирать мужчин. Ну ведь красавец же! И чего ей надо...
– На самом деле ты хороший, Лёшка, только зачем-то скрываешься под маской плохого парня.
– Все мы носим какие-то маски. Да, Вер?
Донская отвела взгляд, делая вид, что изучает облысевшие деревья за окном.
Нет, это исключено. Он точно не знает о Матильде.
Повернулась, нарисовав открытую улыбку.
– На самом деле моя жизнь ещё скучнее, Ненахов. Ты хоть успеваешь таскаться по клубам, а у меня только работа, работа...
Видавший виды старенький смартфон завибрировал в кармане, Вера нашарила трубку и бросила взгляд на экран: Вазген. Вот его она точно хотела бы сейчас слышать меньше всего.
– Прости, у меня тут… - скривилась, всем видом показывая, что предстоит неприятный разговор. Лёшка понимающе кивнул и, отщёлкнув пальцами идеально ровный бумажный шарик, вышел из ординаторской.
Вера подошла к окну и приняла вызов.
– Детка, ты не забыла, что сегодня я жду тебя к десяти? В прошлый раз ты так резво убежала.
– Вазген, прости, я не выйду, - по стеклу бежал конденсат, собираясь на пыльном пластике в холодные лужицы.
– То есть как это – не выйдешь? Ты же прекрасно знаешь, декабрь – аншлаг!
– Прости, но я правда не могу. Я устала, к тому же нашла другую работу, я же тебе говорила.
– Да мне похеру! – взвизгнул он и громко шмыгнул носом. – Ты же знаешь, что сейчас мне некем тебя заменить, твой номер – коронка вечера!
– Ты же говорил, что у тебя там очередь из сисястых студенток, так выбери кого-нибудь.
Вазген сипло выдохнул в трубку и произнёс по-отечески миролюбиво:
– Малышка,
– Почти три года.
– Ну вот – целых три! Шутка ли.
– Вазген, я всё решила – я больше не выйду. Никогда. Пусть Золоторёва выступает с моим номером, тем более она хотела, - прозрачная капля одиноко стекла на подоконник.
– Если бы я хотел Золоторёву, то танцевала бы Золоторёва! – раздражённо буркнул он. – К тому же она тоже прогуливает – погрязла в новой любви с каким-то плебеем. Вы что, сговорились все?
– Увы, ничем не могу тебе помочь, я всё решила. Извини, мне капельницу пора менять, - нажала сброс и, подумав, совсем отключила телефон.
Даже дышать стало легче. Неужели всё? Не нужно больше терпеть эти унижения, превозмогая брезгливость, ощущать на своём теле похотливые взгляды и прикосновения влажных ладоней? Давно пора развязаться с этим! И Нину надо вытаскивать.
Хотя Вера обречённо понимала, что если бы не работа у Крестовских, то вряд ли бы она решилась на такой отчаянный шаг. Ей нужны были деньги. Много денег. Работая медсестрой в заурядной больнице, никогда не заработаешь даже на приличный пуховик, не то, что на осуществление задуманного.
А вдруг Ларисе станет хуже, а вдруг она… Мысль неприятно покоробила. Цинично конечно, но, наверное, Вера как никто желала сейчас своей подопечной крепкого здоровья. Просто если Ларисы не станет, она лишится прибыльного места работы, а этого никак нельзя допустить. Пока нельзя. Не сейчас.
На улице сыпал мокрый снег, облепляя стекло белыми мокрыми кляксами.
Мигая маячком, к главному входу подъехал реанимобиль: из дверей оперативно выскочили два медбрата и за считанные секунды выдвинули каталку. Очередной пациент на грани жизни и смерти. По её душу. И почему все самые безнадёжные попадают именно в её смену?
Сунув телефон в карман, Вера пошла к выходу, как вдруг взгляд зацепился за розовый бумажный шарик. Вот что она теперь не могла, так это грязь на рабочем месте! До зубного скрежета.
Наклонилась и подняла брошенный Ненаховым кругляш.
Ожидая нового больного, зачем-то развернула скомканную бумагу и бросила взгляд на выведенные синей ручкой цифры. Похоже на чей-то номер телефона. …11-11, что-то отдалённо знакомое.
С гудением подъехал лифт, лязгнули железные двери. Громыхая каталкой, Денис с Павлом, громко перешучиваясь, приправляя неуместный чёрный юморок отборным русским, повезли очередного «полужмурика» в отделение.
Выбежала старшая смены, тут же нарисовалась санитарка с тряпкой, убирая с кафеля следы растаявшего грязного снега. Вера смяла бумажку и, бросив в урну, присоединилась к общей суете.