В радости и в горе
Шрифт:
Своими высохшими к старости руками он деликатно обхватил ее за талию. Эти руки, казалось, много работали в поле, вспахивая землю и убирая урожай винограда, но Джози знала от Марты, что дядя Нунцио был мультимиллионером и возглавлял что-то вроде экспортной империи. Чем бы он там ни занимался, он был отличным танцором и умело вел ее, обходя других танцующих и двигаясь так же легко, как знаменитый Фред Астер. Даже полный внутреннего напряжения голос Селин Дион, певшей «Мое сердце будет биться так же», не смог помочь Джози сбросить
— Ослабься, — инструктировал ее дядя Нунцио. — Тебе надо потрахаться, чтобы ослабиться.
— Ради всего святого, не начинайте сначала. Я делаю все, что могу, — сказала она. — Правда. Позавчера я встретила мужчину, с которым прыгнула бы в постель, мигни он только глазом. Для меня это совершенно необычно. Но он растворился в небесной синеве. Сегодня я весь день охотилась за главным шафером, и вот, пожалуйста, его тоже нет. У меня скоро комплекс разовьется на этой почве, поэтому хоть вы-то меня пожалейте.
Дядя Нунцио широко улыбнулся, показав все зубы, и она в ответ тоже засмеялась:
— Вы не поняли, о чем я говорила, так ведь?
— О яйцах, — ответил он.
— Не совсем, — улыбнулась ему Джози. — Вы ничем не отличаетесь от всех других мужчин, с которыми меня сводила жизнь.
Рядом с ними появился Джек, любезно беседовавший со своей партнершей по танцу, той самой синеволосой старушкой, крохотной, как детская игрушка.
— Джози, вы видели Марту? — спросил он.
— Нет, давно не видела. А что такое?
— Они собираются подавать следующее блюдо. А я не хочу, чтобы они начинали без нее. — Лоб у него был наморщен; во всяком случае, он показался Джози еще более морщинистым, чем обычно. — Пойду поищу ее.
— Нет, нет, — запротестовала Джози, сама не понимая, почему так боится этого. — Я сама схожу.
— Может быть, Глен знает, где она… — Он безуспешно поискал глазами своего шафера. — Что-то я и Глена не вижу.
— Он где-то здесь, — постаралась успокоить его Джози.
— Как вы думаете, с ней все в порядке?
— Я совершенно уверена, что у нее все хорошо.
— Мне кажется, ее нет уже давно.
— Может быть, у нее разболелась голова, — Джози постаралась, чтобы ее слова прозвучали убедительно. — У нее ведь был тяжелый день.
Может, у Марты и в самом деле просто голова болит, подумала Джози. Кто знает?
— Я поищу ее, Джек. А вы оставайтесь с гостями.
— Спасибо, Джози. — Он улыбнулся, и она вдруг с удивлением обнаружила, что от него исходит мягкое доброе тепло. Он повернулся, чтобы уйти.
— Джек, — сжала Джози его руку, — мои поздравления. Это такая замечательная свадьба.
— Спасибо, — сказал он с трогательной искренностью, — я рад, что вы смогли приехать к нам.
— И я очень рада, — сказала Джози.
Откуда ни возьмись, появился фотограф и защелкал аппаратом. Джози
— Пойманы на месте преступления, — пошутил Джек и, смеясь, завальсировал дальше.
Джози повернулась к своему партнеру.
— Дядя Нунцио, мне надо идти, — прокричала она ему, как будто он был глухой.
Дядя Нунцио, улыбаясь, продолжил танец.
— Мне надо идти, — повторила она, указав на дверь, — мне надо убить свою двоюродную сестру.
— Си, си, — сказал он, с готовностью кивнув, — си.
— Си, — повторила она за ним, освобождаясь от его объятий. — Я найду вас попозже.
— Мои яички пылают в ожидании тебя.
— Я не знаю других мужчин, которые с такой убедительностью смогли бы изложить то, что их волнует.
— У тебя отличная задница, — сказал он.
— Спасибо, — признательно улыбнулась Джози, — а у вас ужасная манера выражаться.
И оставив своего партнера, чтобы не поддаться искушению и хорошенько, с мылом, не промыть ему рот, она направилась к лестнице. Возможно, Марта пошла в комнату для невесты, чтобы прилечь. Или — что хуже — они с Гленом укрылись где-нибудь от посторонних глаз, чтобы возобновить свой роман в момент, менее всего для этого подходящий. Она их убьет, если увидит, что они сидят и разговаривают о «добрых старых временах»; они ждали так долго, могли бы подождать еще немного.
Джек занял свое место во главе свадебного стола. Видно было, что он взволнован и одинок. Мимо тянулся ручеек поздравляющих, записывающих в книгу для гостей свои каламбуры и мудрые сентенции, которые, когда свадьба завершится, уже никто и никогда не будет читать; как никто и никогда не будет смотреть на свадебные фотографии. И никто из них не заметил, насколько ему не по себе.
Джози ускорила шаги. Где бы Марта ни находилась, ей надо поторопиться.
— Дамы и господа, — опробовал певец микрофон, — а теперь «Свадебные Красавцы»! Мы будем развлекать вас в течение всего обеда, а потом уступим место… — он сверился с записями, — новым молодым талантам, появившимся на нью-йоркской танцевальной сцене, группе «Крутоголовые»!
Джози остановилась. «Крутоголовые»?
Появились официантки, разносившие дымящиеся подносы с кусочками нежного филе.
«Крутогололвые»? Где же, черт возьми, она слышала это название?
Глава 32
Шел снег, и они не могли поймать такси. Нигде. Холли, стараясь не замерзнуть, прыгала на каблуках, которые явно не были предназначены для длительной ходьбы. Мэт попытался пройти за угол, чтобы холодный ветер и колючий снег не хлестали их лица.
— Чрезвычайно неприятная погода, — пожаловался Мэт, таща Холли за собой по улице.
— Нам необязательно туда ходить, — заметила на это Холли.
— Обязательно, — таково было все объяснение Мэта. — Не спрашивай почему. Нам просто надо быть там.