В сетях паука...
Шрифт:
– Настоящий?
– прошептала я, так как камин был моей мечтой.
– Нет, только декоративный. Но смотрится как взаправдашний.
– Это тот дом, который напротив пятой поликлиники?
– Да, тот самый.
– Но это же очень дорогой дом. Ты слышал, сколько там квадратный метр жилой площади стоит? Уму не постижимо! Мне такие деньги даже и не снились.
– Вот и ответ на твой вопрос. Дорого ведь. Да тебе, Мариша, вообще никакие деньги не снятся. Ты не одним рогом, а сразу двумя упёрлась и копытами землю роешь:
– А при чём здесь Лена, она также осталась без работы. И я, между прочим, в валенках не хожу, сапоги имеются.
– Не придирайся к словам, ты прекрасно поняла, что я имел в виду. А Лена через пару месяцев у тебя под носом открывает фитнес-клуб.
– Что ты имеешь против моей подруги? Что хочет, то и открывает.
– Я не осуждаю её, а напротив, говорю: молодчина. Взяла в банке ссуду, выкупила помещение, отремонтировала, теперь в скором времени оборудование закупит, и вперёд.
– Ссуду? Когда? А как отдавать будет? Боже, куда она вляпалась?
– у меня от страха по всему телу побежали мурашки.- А рэкетиры? Да на корню задушат, Господи, вот сумасшедшая!
– Да-а, по-моему, тебе лечиться надо. Что раскудахталась? Всё будет нормально. Я почву прозондировал, в крайнем случае, на меня сошлётся. Рисковая она баба. А вот ты у меня самый настоящий трус. Как страус, спрятала голову в песок, отдалилась в своих фантазиях от действительности и рада, что тебя никто не достаёт. Ты подумала, почему твоя самая близкая подруга, с которой вы не один пуд соли вместе съели, решила до поры до времени не раскрывать своих планов.
– Честно?
– Разумеется.
– Понятия не имею.
– А вот я могу тебе сказать, почему. Да потому, дорогая, что ты в последнее время паникуешь много. Нет, когда дело касается тебя, то ты можешь выдержать всё, даже очередное ледниковое нашествие или всемирный потоп. Когда же касается твоих близких, тебе в голову приходят самые бредовые мысли. И дай мне высказаться, не смотри волком, я не Красная Шапочка, не боюсь. Ты все время чего-то опасаешься: то вдруг Сашка тебя бросит; то вдруг Серёга обманет, и опять ты останешься одна; то мне долги надо будет отдавать, а с деньгами всегда туго. Вот только никак понять не могу, как ты до этого додумалась?
– До чего?
– До своих мнимых долгов мне и Серёге.
Я стиснула зубы и забарабанила пальцами по столу.
– Что опять? И про ноутбук знаю. Нет, сестрёнка, если честно страшно мне за тебя. Мам, - Толик выглянул в коридор и громко позвал маму.
– Что такое? Что за крик?
– Ты не помнишь, Маришу в детстве на голову не роняли?
– Да вроде нет, а что?
– она подошла ко мне, осмотрела со всех сторон,
– Так почему мне Лена ничего не сказала про кредит?
– Да всё потому, что наибольшую сумму, ей Серёга дал.
– Что?
– Да то. И тебе о своём деле не мешает подумать. Тебе, между прочим, в отличие от подруги, ни с банком связываться не придётся, ни в долг брать у друзей. Я же помню, как ты раньше, когда сюда приехали, всё мечтала свой парикмахерский салон открыть.
Вот и давай, займись. Завтра поедем, покажу тебе твою квартиру, сразу и переедешь. Да, ещё тебе необходимо поступить на водительские курсы.
– Зачем?
– Машину тебе куплю. И не округляй глаза - в подарок. Какую выберешь, такую и возьмём. Только предупреждаю, про Запорожец забудь.
– А откуда ты узнал, что я именно про него подумала.
– Он самый дешёвый, с рук за пару сотен обойдётся, в идеальном состоянии. Господи, у тебя на лбу ответ написан! Да ты же постоянно выбираешь, что подешевле. Сколько раз мы с матерью говорили на эту тему, так она все уговаривала меня, чтоб не совался в твою жизнь. И вот результат: даже денег на свою сестру не могу потратить, так как она твёрдо убеждена, что их вернуть надо. Ведь есть и спать перестанешь, думая, что на шее долг повис.
– А разве это плохо, когда к деньгам относишься со всей ответственностью.
– Хорошо, не спорю, но это когда у тебя их нет. А у меня денег вполне достаточно, и, поверь, я могу тебе подарить не только машину, но даже луна-парк. Если, конечно, пожелаешь.
– Спасибо, не надо.
– И расслабься ты, позволь Серёге побаловать тебя. Ты же заслужила это, моя маленькая, глупая сестрёнка.
– Хорошо, я подумаю. Скажи, а мама точно не влюбилась? Все эти перемены....
Мне, честно сказать, страшновато....
– В эту минуту мамина голова, как по заказу, появилась в проёме двери и ехидненько так заулыбалась.
– А что, я хуже других что ли? Замуж пока не собираюсь, хотя подумаю, там видно будет. А вот с настоящим генералом познакомилась!
– Где?
– не мама стала, а сплошной клубок загадок.
– В клинике, там, где лежала.
– А он что, тоже себе титьки силиконом накачивал?
– не могла не позлорадствовать я, хотя в душе радовалась за маму.
– Очень смешно.
– Мужчина следит за своей внешностью. Что тут удивительного? Он работает в ФСБ.
– Да.... Кажется, я действительно отстала от жизни. Ничего не понимаю, мир перевернулся с ног на голову. Мамы становятся ровесницами дочерей, мужики подтягивают морщины, переодеваются в женские одежды и скачут по сцене. Он не голубой, мама?
– Да нет, я вроде на коже у него синевы не заметила. Хотя нет, синяки, точно, были, но они прошли. И синяки, и отёчность - обычное дело после операции.