В шаге от зверя
Шрифт:
Вот почему Хемминг так проникся судьбой пары… Интересно, кто ему донес о скарбнике? Кто шпионит для него из полицейских?
Меня морозило под потоками горячей воды — снова нахлынули рваные воспоминания Инги. Как боялась она идти против Муберга, как надеялась вырваться из кабалы и быть счастливой с любимым. Дом, дети, муж… Взамен скромных упований — многочасовой допрос и…
Меня затрясло.
Нет, не хочу вспоминать! Это не мое, чужая боль. И она в прошлом. Инга на пути к перерождению, у нее точно будет шанс на счастье с Мироном. Вселенная
А все же, как ей было страшно, как горько осознавать, что не хватило нескольких минут, чтобы сбежать с доказательствами преступлений Муберга…
— Рита?! — Крепкие руки выдернули меня из-под приносящего облегчение потока воды. — Ты что творишь? Душ ледяной!
Как во сне, я ощущала прикосновения Максима. Несколько секунд потерянно стояла на полу, а затем на меня опустилось пушистое полотенце.
— Ты же заболеешь так, — бормотал оборотень, вынося из ванной. — Рита, слышишь меня?
Вскоре я сидела на диване. Укутав в плед, Максима тер мои руки, пытаясь согреть, и говорил, говорил…
Тормошил меня он зря — это не помогало. Наблюдательница внутри меня сдалась под напором истеричной соперницы, и потоки слез усилились.
Обеспокоенное лицо Максима расплылось перед глазами и вскоре вообще скрылось во тьме. Я уплывала в кошмары наяву.
Поцелуй обжег губы, вырывая из темноты. Максим целовал яростно, горячо, вжимая в свое тело, делясь своим теплом и, казалось, самой жизнью.
Возвращение в реальность, как удар молнии в макушку. Остро и мощно.
Напористый поцелуй не прекращался, длясь целую вечность.
И я ответила иступлено, стремясь заполнить голодную пустоту внутри.
Максим опомнился первым.
Чуть отстранился, продолжая скользить широкими ладонями по моей спине.
— Ты меня напугала до панической атаки, — шепнул он в мои губы. — Не знал, что делать.
Я сидела у него на коленях. Полотенце, в которое он меня завернул, сбилось и держалось на талии и честном слове. Максим был в одних шортах. Я чувствовала жар его тела, гладкость влажной после душа кожи, явную мощь рельефной мускулатуры.
— Ты в порядке, Рит? — спросил Максим встревоженно.
И волшебство момента растаяло окончательно. И пришло осознание: он поцеловал, чтобы успокоить, а не потому что я его взволновала!
Ну да, мокрая истеричка топлес — так себе сексуальный объект.
— Я сожалею, что тебе пришлось это увидеть, — прошептала, с трудом подбирая слова.
А вообще, в этой ситуации нечего подбирать, подходит только неприглядная правда.
— Сейчас выпью зелье и буду в порядке. Извини, что тебе пришлось успокаивать, да еще таким неприятным способом.
Колени Максима окаменели, он весь подобрался, и подчеркнуто тихо переспросил:
— Неприятным способом? Рит, ты всерьез решила, что мне не нравится тебя целовать?
Мучительный диалог. Неправильный. Болезненный. Пусть я не могу читать Максима, но глаза-то видят. Он был напряжен, как
— Рита…
Максим сам себя оборвал и накрыл мои губы своими.
Хочет так заверить, что я неправа? Ненужная благотворительность!
Я слезла с его коленей, точнее, попыталась. Он не пустил.
Поцелуй из мягкого, исследовательского перерос в захватнический. Нежно прикусывая мои губы, Максим покорял, захватывая новые территории.
И я не устояла, капитулировала под напором требовательной страсти, зажигаясь сверхновой. Разомкнув стиснутые зубы, позволила захватчику все.
Стон. Мой?.. Наш.
Я горела. Умирала от желания.
А он… снова отстранился.
— Макс…
Простонав только имя, я вложила в коротенькое слово просьбу не оставлять меня. Я хотела раствориться в нем, забыть обо всем на свете.
— Я чую твое возбуждение, приправленное страхом. Для кого-то этого хватает, но не для меня. Когда хочет только тело, а разум боится и оттого протестует — это насилие. Нет значит нет.
Мое лицо запылало после безжалостной отповеди. Остро захотелось исчезнуть, спрятаться от внимательного взгляда синих глаз.
— Секс — конечно, лучшая разгрузка, но не в твоем случае. Ты не осознаешь, что творишь и точно пожалеешь потом. — Крепко удерживая в объятиях, Максим добавил приглушенно: — А чтобы ты ничего не выдумала, знай: я дико тебя хочу. Ты, как зелье страсти, Рит, опьяняешь с первого глотка. Я едва удерживаю контроль над зверем — хочется перекинуться и утащить тебя в лесную берлогу.
Зачем утащить?.. Перед глазами тотчас пронеслись страшно неприличные картинки — и я, наверняка, покраснела ещё больше.
— Поэтому мы сейчас успокоимся и, поужинав, пойдем спать. Согласна? — говоря правильные слова, он при этом гладил меня по спине — медленно, чувственно.
Стараясь думать, что Максим подразумевал под берлогой — маленький домик на отшибе или настоящее лежбище в лесу, — я кивнула:
— Согласна. Выпью зелье, поем и пойду спать.
— Хорошая девочка, — похвалил Максим и поцеловал в нос. Затем он поставил меня на ноги и замотал в банное полотенце по горло. — А теперь переоденься, пожалуйста, выдержка у меня не из стали.
Уже в своей спальне я быстро натянула на влажное тело пижаму, которая первой из одежды попалась под руку, и подойдя к стене, уткнулась в нее лицом.
Может, лбом постучаться, чтобы мозги встали на место? Какая же я дура… Набросилась на мужчину! И ему пришлось от меня почти что отбиваться. Стресс и гормоны, сговорившись, решили свести с ума?
— Рита, ты скоро? — требовательно поинтересовался Максим из-за двери.
Боится оставлять наедине со своими мыслями? Правильно делает. Я ведь уже с головой нырнула в уничижительные обвинения, а надо относиться к этому проще. Как те же оборотни. Просто физиология. Потянуло к приятному мужчине на фоне стресса — что тут такого?