В Шторме
Шрифт:
– Где он находился?
Лея нахмурилась, вспоминая:
– Он был в частных апартаментах в Южной Башне. По-видимому, это его апартаменты - они выглядели достаточно обжитыми.
– С огромным длинным холлом и стеклянным куполом посередине?
Лея удивленно взглянула на него:
– Да.
– Там его и держат. Все время, что я находился у него, ему не разрешали выходить
Лея покачала головой, смягчаясь против решительного упрямства Хана.
– Я не видела никаких охранников, когда приходила к нему. И все двери были открыты. Как часто ты бывал у него?
Хан нахмурился, зная, как она рассудит его ответ.
– Раз в неделю, практически. За небольшим исключением. Не было никаких установленных дней или времени.
– И как надолго тебя оставляли с ним?
– На час где-то. Иногда меньше.
Лея опустила глаза, качая головой:
– Этого недостаточно, Хан. Недостаточно, чтобы подвергнуть сомнению все остальное.
– Она указала на лежащий в пакете комлинк, заимствованный ею у службы разведки, на чипы с расшифрованными сообщениями и на стопку копий документов, полученных от ботанов.
– Это слишком…
– Что ж, тогда какого черта он помог мне бежать?
Лея взглянула на него, явно испытывая неловкость.
– Я должна осмотреть тебя.
– Она повернулась к двери, сняла с нее потертую медсумку и выудила оттуда переносной ручной сканер. Делая усилие, чтобы сохранить голос ровным, спросила:
– У тебя есть какие-нибудь порезы, Хан? Какие-нибудь раны, которые ты не можешь объяснить?
– Ты думаешь, они пометили меня?
Лея промолчала; стараясь не смотреть ему в глаза, она устанавливала параметры поиска на сканере.
– Перестань, невозможно скрыть метку в теле человека с таким диапазоном слежения.
– Да. Но с более коротким вполне возможно. К примеру, чтобы выяснить, есть ли явочная квартира на Корусканте.
Хан нахмурился, почувствовав беспокойство.
Лея наконец взглянула на него:
– Ты говорил что-нибудь - о любом безопасном способе выйти из столицы?
– Про явочную квартиру ничего, я даже не знаю такой на Корусканте. Я говорил, что есть место, в котором мы можем переждать, пока не получим помощь в ответ на наш экстренный запрос. Но это место контрабандистов.
– Тиренские Острова, - кивнула Лея.
– Мы использовали их несколько раз. Теперь все.
Хан
И где были все штурмовики? Он был чертовски уверен, что никто не гнался за ним, пока он разгуливал по дворцу. Хан нахмурился, потеряв уверенность…
– Нет, - в конце концов проговорил он.
– Нет, я знаю его. Малыш - не тот человек.
– Сними свою куртку.
– Ну ладно. А зачем было ждать двенадцать недель?
– спросил Хан, пожав плечами в одолженной одним из повстанцев куртке. У него не было больше даже собственной одежды.
Лея вздохнула:
– Мы провели с тобой вместе несколько недель перед тем, как попали в плен – возможно, имперцы решили, что смогут выудить у тебя какую-нибудь информацию, которой я поделилась с тобой. Поддерживая все эти ваши встречи и разговоры, они поддерживали твое доверие.
– Если им нужна была информация, почему они не проделали всю эту комбинацию с тобой?
– Потому что я уже знала, кто он, Хан. Они допустили ошибку, приведя меня к нему на второй день; они позволили мне понять, кто он на самом деле. Я просто знаю, кто он.
Последние слова были произнесены с нажимом, заставляя Хана склонить голову набок.
– О чем ты?
Лея вздохнула и подступила ближе, останавливая на время работу сканера.
– Это закрытая информация. То, что я скажу тебе, останется между нами, понял?
Хан напряженно кивнул, ожидая следующего удара.
– Ты знаешь, что Люк… иногда делал кое-что… необъяснимое. Какая у него была реакция, как он использовал интуицию…
– Я знаю, что он был… чувствительным к Силе, джедаем… - Хан по-прежнему испытывал неловкость от высказывания таких вещей вслух.
– В общем, как Кеноби.
– Нет, - ответила Лея серьезным, мрачным тоном.
– Не как Кеноби.
– Что ты хочешь сказать?
– Хан услышал, как в его голосе прорезались воинственные ноты.
Совершенно не зная, как это все объяснить, Лея просто произнесла:
– Он - сын Вейдера. Мы думаем, что Люк - сын Дарта Вейдера.