В свете луны
Шрифт:
Он указал Джону на импровизированный стол, сколоченный из старой двери, распиленной пополам, и кольев, выломанных из ограды. Это сооружение служило одновременно обеденным и письменным столом.
– Ешь и рассказывай, а потом отправимся в штаб.
Ройс сел за стол напротив Дешилдса и слушал его доклад, а тот жевал и говорил. Наконец Дешилдс провел сухой галетой по тарелке, собрав с нее остатки густого соуса, и откинулся на стуле.
– Мы зря теряем здесь время, – сказал он. – Вести разведку могли бы и люди Стюарта. Необходимо вернуться на север, нанести удары по обозам с провизией и заставить
Ройс подался вперед, поставив локти на колени. Он чувствовал себя так, словно стоял спиной к плотине, пытаясь задержать поток воды, затыкая пальцами неумолимо расширяющиеся щели.
– Еще одна бесполезная победа, – тихо произнес он. – Если так пойдет и дальше, Линкольн возомнит себя боевым генералом, и северяне победят благодаря своей численности.
– Не все еще потеряно. Не исключено, что нам удастся некоторое время сдерживать их, возможно, Англия и Франция вступят в войну, а северянам так надоест бессмысленная бойня наподобие вчерашней, что они испугаются и просто отпустят нас.
– Скорее последнее, чем первое. Англия не станет ввязываться в войну, потому что ей претит рабство, а король Луи не станет воевать без Англии. Он положил глаз на Мексику. – Ройс провел пальцами по волосам. Снаружи доносились голоса людей, располагающихся биваком. Еще одна потерянная ночь. – Наши войска на западе, Шерман и Грант…
– Ты не понял своего истинного призвания, Ройс. Тебе следовало заняться политикой – с твоей-то дальновидностью.
– Дьявол, мне следовало стать плантатором. – Ройс откинулся на стуле и улыбнулся Джону. – Ну что ж, а теперь давай попытаемся уговорить генерала разрешить нашему отряду возобновить боевые действия.
Дождь прекратился. Ройс постоял с минуту, рассеянно похлопывая перчатками по ладони. Старик выглядел сегодня слишком усталым. Однако усталость не ослабила его вежливой, но твердой решимости. Ройс подошел к костру, где Джон ждал его вместе с помощником Ли – Тейлором. Тейлор извинился и скрылся в палатке, из которой только что вышел Ройс.
– Что он сказал? – спросил Джон, когда они остались.
Ройс протянул руки к огню, но, вдохнув горького дыма, тут же отошел от костра.
– Мы разобьем наше подразделение на две части. Если Бернсайд не предпримет завтра никаких действий, ты вернешься в горы с двумя отрядами, а я останусь здесь.
Он хотел было выругаться, но предоставил эту возможность Джону и, переждав волну богохульств, продолжил:
– Но ты должен быть готов вернуться, если здесь произойдут какие-нибудь события. Впрочем, мы оба знаем, что этого не случится.
– Он сказал почему?
– С каких это пор скромные майоры задают вопросы генералам?
– А с каких это пор ты подчиняешься армейским законам?
Ройс не обратил внимания на шутку Джона и устремил взгляд на огонь. Генерал ответил, и его ответ не был лишен смысла. При других обстоятельствах он был бы рад новому заданию, но оно таило в себе опасность, к которой федеральная армия не имела никакого отношения. Каждой клеточкой своего тела Ройс чувствовал надвигающуюся грозу, но не знал, как долго сможет держать свои эмоции под контролем.
Черт бы побрал Пейтона и его сводничество. Черт бы побрал тупого генерала-северянина,
– Надолго ты здесь застрянешь?
Вопрос Джона вывел Ройса из раздумий.
– До тех пор, пока не выяснятся планы Бернсайда. Может быть, на неделю, может, на месяц, – ответил Ройс, натягивая перчатки. – Впрочем, это не так уж плохо. Я попытаюсь уговорить старика отделить нас от войск Джексона, чтобы мы смогли совершать рейды самостоятельно. Акуа и Фалмут вполне подходят для этой цели.
Джон хлопнул Ройса по спине своей тяжелой рукой.
– Сначала ты вызвал у меня жалость, а теперь – зависть. Ты потанцуешь с новыми молодыми леди и совершишь налет на главный продовольственный склад северян. А Рождество отпразднуешь дома.
Ройс хотел возразить Джону, но тут заметил спешащего к ним Тейлора. – Генерал Ли хочет поговорить с вами, прежде чем вы уедете, – сообщил Тейлор.
Удивленный Ройс повернулся и, заметив, что рука Джона взметнулась в приветственном жесте, тоже отдал честь. Генерал армии северной Виргинии приложил руку к козырьку, после чего кивнул и улыбнулся.
– Давайте пройдемся, майор Кинкейд, – предложил генерал Ли.
И они направились к вершине холма.
– Оставайтесь здесь, вы знаете эту землю не хуже любого солдата моей армии, – сказал Ли. – Надеюсь, вы меня понимаете?
– Я солдат и отправлюсь гуда, куда прикажут, – ответил Ройс.
Когда они дошли до вершины, Ли остановился. Ройсу ничего не оставалось, как сделать то же самое.
Луна выплыла из-за облаков и теперь освещала раскинувшуюся перед ними равнину. Это был наблюдательный пункт, возможно, самый лучший из тех, которые штабу армии когда-либо удавалось найти. Их собственные батареи простирались, насколько хватало глаз. До слуха Ройса доносились редкие выстрелы, производимые с подножия холма, расположенного по левую руку. Пикеты, патрулирующие Санкен-роуд, открывали огонь, заслышав малейший шорох, в надежде пополнить число убитых еще одним северянином в голубом мундире.
– В этом бою мы потеряли двух генералов – Кобба и Грегга, – произнес Ли. – Они были отличными солдатами, отличными командирами. Не знаю, кем их заменить…
Ройс вдруг пожалел, что согласился прогуляться с генералом.
– Сэр, мы уже говорили об этом.
– Вам не стоило отклонять предлагаемые вам звания. – Ли по-прежнему говорил тихо, но Ройс уловил в его голосе гневные нотки. – Я мог бы использовать вас в качестве бригадира. Вы нужны вашей стране, майор Кинкейд, и я не могу понять вашего упрямства.
– Я кавалерист, сэр. У вас уже есть прекрасные бригадиры под началом Стюарта. Я вам здесь не нужен.
Он скорее почувствовал, чем услышал, как Ли вздохнул:
– Ваше звание не позволяет мне поставить вас во главе большего подразделения, но, должен сказать, вы попусту растрачиваете свои таланты. Вы по натуре командир и должны командовать.
– Мое подразделение действует эффективно, потому что оно маленькое. Мы наносим удары сразу в нескольких местах, быстро и решительно. Враг не может найти нас, чтобы дать отпор. Мне не важны звания, мне важен результат.