В такие дни

Брюсов Валерий Яковлевич

Этот огненный столп одолеть ли,

В наших строфах горящий вдвойне!

9—11 сентября 1921

ЧЕРЕП НА ЧЕРЕП…

Череп на череп,

К челюсти челюсть,

За тонкой прослойкой губ!

За чередом черед!

Пей терпкую прелесть,

Сменив отлюбивший труп!

Земли не насытить

Миллиардам скелетов!

Ей надо тучнеть, тучнеть!

Чтоб кино событий

Шло в жизни этой,

Ты должен любить — хотеть!

Как

пещерный прапредок

(Вселенское детство!)

Грудь на груди, под смех гиен,—

Так, в истомах и бредах,

Выгибая хребет свой,

Отдавайся объятьям в плен!

Александр, Юлий Цезарь, Хлодвиг!

За чередом черед!

За соседним соседний! чтоб,

Свершивший свой подвиг,

Твой целованный череп

Опустили в последний гроб.

6 мая 1921

ЗАВЕС ВЕКОВ

В ДНИ, КОГДА…

В дни, когда Роком я кинут

В город, на жесткие камни;

В дни, когда медленно стынут

Прежде кипевшие страсти,—

Жребий заветный мной вынут;

Сказка столетий близка мне;

Завес веков отодвинут,

Прошлое снова у власти.

Вот словно волны нахлынут —

Фивы, и Дельфы, и Самний;

Вакховы тигры разинут

Кровью горящие пасти;

Дрот гладиаторы ринут…

Чу! плеск «vestalis et damai»! [3]

Те же в восторге застынут,

Слушая миф о Иокасте…

3

Весталки и развратника (лат.).

Путь, что народами минут,

Жизнь, что была многодрамней!

Гулы трамвайные стынут

В звоне восточных запястий.

Октябрь 1919

РОМАНТИКАМ

Вам, удаленным и чуждым, но близким и милым.

Вам эти строфы, любимцы отринутых днем!

В зеркало месяц виденья бросает Людмилам,

С бледным туманом слита вереница теней;

С тихой и нежной мечтой о принцессах лилейных,

Рыцари едут в лесу за цветком голубым;

Жены султанов глядятся в кристальных бассейнах

В знойных гаремах, окутанных в сладостный дым.

Светлы картины, и чары нe страшны; пропитан

Воздух великой тоской но нездешией страде!

В юности кем этот трепет тоски не испытан,

Кто с Лоэнгрином не плыл на волшебном челне?

Трезвая правда сожгла ваши чистые дали,

С горных высот мы сошли до глубоких низин;

С грохотом города стены холодные встали,

С дымом фабричным задвигались поршни машин.

Вышли другие, могучие силой хотений,

Вышли,

чтоб рушить и строить на твердой земле,—

Но в их упорстве был отзвук и ваших стремлений,

В свете грядущего — луч, вас манивший во мгле!

Вам, кто в святом беспокойстве восторженно жили,

Гибли трагически, смели и петь и любить,

Песнь возлагаю на вашей бессмертной могиле:

Счастлив, кто страстных надежд здесь не мог утолить

1920

ОДИССЕЙ У КАЛИПСО

Сквозь легкий дым земных воспоминаний

Светлеет глубь зажизненных страстей,

Я ль тот пловец, кто взносит к небу длани,

На берег брошен из морских сетей?

Я ль чуждый гость в чертоге крепкостенном,

Где Калипсо кудель судьбы прядет,—

Днем на пиру сижу блаженно-пленным,

В ночь с уст царицы пью пьянящий мед?

Как бред былой, скользят и тают лица

Друзей случайных, призрачных врагов;

Вновь, как во вне, мы двое, жрец и жрица,

Сквозь сонм льстецов проходим чтить богов.

Но в час зари, чуть стают чары мрака,

Я восхожу на кручь прибрежных скал

Смотреть в туман, где спит моя Итака,

Внимать, как ропщет в даль бегущий вал.

Я ль в светлом доме островной сибиллы,

Вдыхая сладость элисийских нег,

Вздыхать готов о дымных безднах Скиллы,

В мечтах лелеять с шумом волн — побег?

Что мне, кто знал слепительности Трои,

Кто сирских пленниц к ложам нежным влек,—

Ахайи скудной зеркало пустое,

Сны Пенелопы, Телемака рок?

Иль но пресыщен полным кубком славы,

Не отягчен венцом вселенной всей,—

Как нектара, жду нежащей отравы

Я, опытный, я, мудрый Одиссей?

28 августа 1920

ОДИССЕЙ У БЕРЕГОВ ФЕАКОВ

(Одиссея, песнь V)

«Будешь помнить!» Прогремела

Мне насмешка Посидона.

Коней бурных он направил

В глубь взволнованного лона,

В свой коралловый чертог.

Но всем ветрам предоставил

Выть над морем гневный бог,

Плещут, мечут пеной белой

Ярый Эвр, свирепый Нот,

Зверь Борей и Зефир юный;

Понт на шумные буруны

Мчит со мной мой утлый плот.

Все ж со мною — Левкотеи

Неземное покрывало,

Деву мудрости, Афину,

Что не раз в беде спасала,

Я, упорный, помяну.

Плот разрушенный покину,

Кинусь в мутную волну,

Буду плыть к земле смелее:

Знаю, гибельного дня

Сладость будет не такая!

Там, на бреге, Навсикая

Ждет, прекрасная, меня.

20 марта 1921

ЦЕЗАРЬ КЛЕОПАТРЕ